В первых шести строфах многие слова не имеют книжного характера: походная лавка, родные ножны, бедный спутник и т. д., в них также нет и метафор, они единичны (например, резьба - наряд), редки сравнения, но много эпитетов. Если в первых строфах они в основном эмоционально окрашены (надежный, таинственный, постыдный), то далее для них характерна конкретность: золотая игрушка, походная лавка и т. д. Лишь два эпитета подчеркивают отношение автора к кинжалу, превратившемуся в игрушку: он стал «бесславным и безвредным». Восклицательный знак делает их заметными, усиливает их идейную значимость. Затем Лермонтов прямо осуждает поэта, променявшего былую славу и власть над людьми на покой и «злато». Спокойная и ровная интонация сменяется взволнованным обращением, повествовательность первых строф уступает место ораторскому пафосу, в стихотворении появляется местоимение 2-го лица: «...не так ли ты, поэт, свое утратил назначенье?»
Восьмая и девятая строфы. В них Лермонтов, высказывая свой взгляд пароль и назначение поэзии, создает величественный образ поэта. Раскрывая мысль о связи истинного поэта с людьми, о необходимости поэзии для народа, Лермонтов прибегает к сравнениям, применяя восходящую градацию: «как чаша для пиров», «как фимиам в часы молитвы», «как божий дух» и, наконец, кульминация — «как колокол на башне вечевой». Поэт в этих строфах использует слова с высокой окраской: «воспламенить», «вечевой колокол», «голос мще-нья». Такой же стиль был типичен для творчества Пушкина раннего периода
