Особенности кубинского пути развития заключались в сложившейся после революции политической системе, которую можно назвать революционной диктатурой, основанной на «прямом народовластии».
Почти четверть века не проводились выборы, а волеизъявление граждан осуществлялось через Генеральные ассамблеи народа (митинги с участием сотен тысяч человек, на которых принимались программные документы), систему общественных организаций (профсоюзы, комитеты защиты революции, Национальная ассоциация мелких землевладельцев, Союз молодых коммунистов, Федерация кубинских женщин и т. д.). Цементировал эту систему авторитет лидера революции – Фиделя Кастро.
Добросердечие и простота Мироновых, возможно, напомнили Гриневу о жизни с родителями. В доме капитана он был «принят как родной» и чувствовал себя как в своей семье: «Незаметным образом я привязался к доброму семейству». Гринев перестал доверять клевете Швабрина и составил собственное мнение о Мироновых. Комендант оказался необразованным и простым, но честным и добрым человеком. Теми же словами говорил о Миронове генерал, Андрей Карлович, что делает это впечатление достоверным. Маша оказалась «благоразумной и чувствительной девушкой». Все это сделало жизнь Гринева в крепости «не только сносной, но и приятной».
Почти четверть века не проводились выборы, а волеизъявление граждан осуществлялось через Генеральные ассамблеи народа (митинги с участием сотен тысяч человек, на которых принимались программные документы), систему общественных организаций (профсоюзы, комитеты защиты революции, Национальная ассоциация мелких землевладельцев, Союз молодых коммунистов, Федерация кубинских женщин и т. д.). Цементировал эту систему авторитет лидера революции – Фиделя Кастро.