Відповідь:
Понятие "анимация" имеет латинское происхождение (anima - ветер, воздух, душа; animatus - одушевление) и означает воодушевление, одухотворение, стимулирование жизненных сил, вовлечение в активность. Термин "анимация" появился впервые в начале ХХ в. во Франции в связи с введением закона о создании различных ассоциаций и трактовался как деятельность, направленная на то, чтобы провоцировать и усиливать живой интерес к культуре, художественному творчеству.
Анимация - это своеобразная услуга, преследующая цель - повышение качества обслуживания, и в то же время - это своеобразная форма рекламы, форма повторного привлечения гостей и их знакомых, преследующая цель продвижения туристского продукта на рынке для повышения доходности и прибыльности туристского бизнеса.
Анимация в туризме представляет собой целостный процесс взаимодействия аниматоров с туристами в досуговой сфере на основе соединения формального руководства и неформального лидерства специалиста, осуществляющего взаимодействие. В результате такого взаимодействия удовлетворяются релаксационно-оздоровительные, культурно-творческие, образовательные потребности и интересы участников данного процесса, создаются условия для формирования социально активной личности к преобразованию окружающей действительности и себя в ней.
Анимация - это разновидность туристской деятельности, осуществляемой на туристском предприятии (туркомплекс, отель, круизный теплоход, поезд и т. д.), которая вовлекает туристов в разнообразные мероприятия через участие в специально разработанных программах досуга.
Анимация имеет характерные черты: осуществляется в свободное время; отличается свободой выбора, добровольностью, активностью, инициативой как одного человека, так и различных социальных групп; обусловлена национальными, религиозными, региональными особенностями и традициями; характеризуется многообразием видов на базе различных интересов взрослых, молодежи и детей; отличается глубокой личностностью; носит гуманистический, культурологический, развивающий, оздоровительный и воспитательный характер.
Пояснення:
Размах ряда чисел - это разность между наибольшим и наименьшим из этих чисел.
Среднее арифметическое ряда чисел - это отношение суммы этих чисел на число слагаемых.
Мода ряда чисел - это число, которое встречается в этом ряду чаще других.
Медиана ряда чисел - это число, стоящее посередине упорядоченного по возрастанию ряда чисел (в случае, если количество чисел нечетное).
Медиана ряда чисел - это полусумма двух стоящих посередине чисел упорядоченного по возрастанию ряда (в случае, если количество чисел четное).
Задание 1.
Размах: 47-25=22;
Среднее арифметическое: ;
Мода: 33;
Медиана: 38.
Задание 2.
Размах: 44-30=14;
Среднее арифметическое: ;
Мода: 36;
Медиана: .
Задание 3.
Размах: 46-24=22;
Среднее арифметическое: ;
Мода: 34;
Медиана: .
Задание 4.
Размах: 58-24=34;
Среднее арифметическое: ;
Мода: 35;
Медиана: 34.
Детальніше - на -
Объяснение:
Понесший все тяготы войны, участник кровопролитных боев за Сталинград, окончивший войну на территории Австрии, приснопамятный старец архимандрит Кирилл всем советовал постоянно читать Евангелие, говоря, что через чтение Евангелия укрепляются вера и добрая воля, просвещаются ум и сердце. Он знал об этом из собственного опыта.
Значение этого духовного делания открылось Ивану Павлову – будущему архимандриту Кириллу – еще в годы войны, в разрушенном Сталинграде. Отец Кирилл рассказывал об этом так: «После освобождения Сталинграда нашу часть оставили нести караульную службу в городе. Здесь не было ни одного целого дома. Был апрель, уже пригревало солнце. Однажды среди развалин дома я поднял из мусора книгу. Стал читать ее и почувствовал что-то такое родное, милое для души. Это было Евангелие. Я нашел для себя такое сокровище, такое утешение! Собрал я все листочки вместе – книга разбитая была. И оставалось то Евангелие со мною все время. До этого такое смущение было: почему война, почему воюем? Много непонятного было, потому что сплошной атеизм был в стране, ложь, правды не узнаешь. А когда стал читать Евангелие, у меня просто глаза прозрели на все окружающее, на все события. Такой мне бальзам на душу оно давало. Я шел с Евангелием и не боялся. Никогда. Такое было воодушевление! Просто Господь был со мною рядом, и я ничего не боялся. Дошел до Австрии. Господь и утешал. А после войны привел меня в семинарию. Возникло желание учиться чему-то духовному...» [2]
Отец Кирилл вспоминал о духовном подъеме последних лет войны: «Когда стали открывать храмы, такой был подъем в народе. Народ шел в храмы. И я сам был очевидцем этого <…> После Сталинградской битвы, когда мы прибыли в тамбовские леса на отдых, в один воскресный день я пошел в Тамбов. Там только что открыли единственный храм. Собор весь был голый, одни стены... Народу – битком. Я был в военной форме, в шинели. Священник, отец Иоанн, который стал впоследствии Калининским епископом Иннокентием, такую проникновенную проповедь произнес, что все, сколько было в храме народа, – навзрыд плакали. Это был сплошной вопль... Стоишь, и тебя захватывает невольно, настолько трогательные слова произносил священник. Конечно, такой вопль, молитва простой верующей души до Бога дошла! Я в это верю на все сто процентов! И Господь
В октябре 1945 года Ивана Дмитриевича демобилизовали. Он поселился у сестры Анны Дмитриевны в Бирюлеве, и она ему посоветовала съездить в кафедральный Богоявленский Елоховский собор. Там ему ответили, что в Новодевичьем монастыре как раз открыли Богословские курсы. А так как первый набор уже закончился, батюшка поступил на них в 1946 году.
Отец Кирилл рассказывал: «Помню, проректор, отец Сергий Савинский, радушно встретил меня и дал программу испытаний. И я с большим воодушевлением начал готовиться. Вырос в крестьянской семье, родители были верующие. Но с двенадцати лет я жил в неверующей среде, у брата, и растерял свою духовность. Господь дал мне такую энергию, такое желание! На экзамене дали мне наизусть читать пятидесятый псалом... Затем сочинение было на евангельскую тему. А я Евангелие хорошо знал. На “пять” написал сочинение. И мне прислали извещение, что я принят… И все мы, кто там тогда был: кто, как и я, с фронта пришел, кто с угольных шахт – были испытанные жизнью... Считаю, что наше неверие, наше невежество, наше незнание Бога, а также нарушение нравственных законов не могут оставаться безнаказанными. Мы не ведаем, что Господь промышляет не только о каждом человеке, а вообще обо всей стране. Поэтому и война была. И это не без попущения Божия. Если и волос с нашей головы не упадет без воли Божией, то тем более – война. Это попущение Божие за нашу безнравственность, за наше безбожие, отступление. Господь попустил, чтобы это пресечь»