1. Крайне малая, по сравнению с красными, численность воюющих армий. Победить большевиков было практически невозможно по чисто военным причинам.
2. Крайне малые, по сравнению с большевиками, финансовые возможности. Казна Империи - и соответственно почти неограниченные возможности по формированию наёмных армий - была в руках у красных. А у белых - лишь частные пожертвования + нерегулярные подачки от Антанты.
3. Нескоординированность действий различных армий. Деникин, Юденич, Колчак и Врангель шли бить большевиков в какое-то сильно разное время, и неудивительно, что были перебиты поодиночке.
4. Предательство Антанты. Каждый раз, когда для решающего удара по большевикам не хватало самой малости и чисто технически предоставить эту малость для стран Антанты не составляло никакого труда, белые армии получали отказ и оставались один на один с превосходящими силами противника.
5. Отсутствие внутреннего единства Белого Движения (вобравшего в себя крайне пёстрый спектр полит. воззрений и движений - от кубанских автономистов до поборников "Единой и Неделимой", от надувающих щёки правых социалистов до не менее широко их надувающих монархистов) .
Ну, и наконец, наиболее спорный, но для меня наиболее сильный аргумент в пользу исторической обречённости Белого движения:
6. У Белого движения не было концепции Державы. А если у отдельных представителей некие намёки на концепцию и просматривались, то у каждого сколь-нибудь видного представителя просматривалась строго своя концепция, плохо коррелировавшая с концепциями других видных представителей (см. тж. п. 5). А у большевиков - гнусных, грязных, сволочных, "жидомасонских" большевиков - такая концепция была! Вот ведь в чём историко-философский парадокс. Дикая, не влезающая ни в какие доселе известные рамки концепция - но была! И они её, можно сказать, почти реализовали - во всяком случае, исторический шанс на её реализацию получили.
В духовно-культурной сфере раннее средневековье стало временем усиления роли религий, духовенства.В Индии буддизм не вполне удовлетворял интересам правящих кругов. В его лоне возникали разнообразные религиозные секты, которые продолжали выступать против кастовых привилегий, проповедовали идеи религиозного и отчасти экономического ра-венства. В противовес буддизму происходит постепенное реформирование и восстанов-ление древней брахманистской религии, на основе которой возникает индуизм. В инду-изме отсутствовала церковная иерархия и церковный аппарат. Каждый брахман по праву рождения становился духовным наставником верующих, которым под страхом гнева бо-гов предписывалось ему повиноваться. Индуизм постепенно вытеснил буддизм, который получил распространение в основном за пределами Индии. В Китае в период раннего феодализма господствующие позиции занимает конфуци-анство, ставшее фактически идеологией патриархальной монархии. Конфуцианство оп-равдывало иерархические и патриархальные «пять отношений»: между государем и чи-новниками, родителями и детьми, мужем и женою, старшими и младшими братьями, ме-жду друзьями. Специального конфуцианского жречества в Китае не было. Правилам ис-полнения обрядов обычно сына учил отец. Иногда обряды отправляли особые должност-ные лица – «профессора церемоний», которые состояли на государственной службе, но не образовывали особого сословия. Конфуцианство поддерживало культ императора, его предков, но считало, что император должен управлять страной через конфуциански об-разованных чиновников. Для них был предусмотрен трудный государственный экзамен. Только после его сдачи можно было получить государственную должность. В Японии древнейшую религию (синтоизм или «путь местных богов») в середине VI в. стал теснить буддизм. Императоры (тенно) стали поддерживать буддизм («религию Бутсу», как называли японцы), который превратился в строго централизованную государ-ственную религию. Буддистские монастыри превратились в крупных феодальных земле-владельцев. Монахи, жрецы буддизма, назывались бозу, что трансформировалось в слово «бонза». Под влиянием буддизма синтоисты стали строить храмы, стали делать изображе-ния богов. Обе религии постепенно сближались, стремясь приноровиться к менявшимся социально–экономическим условиям и быть полезными власть предержащим. В феодальную эпоху вступали огромные регионы. Происходили существенные изменения в политических, социально-экономических и духовно-идеологических основах жизни народов Европы, Северной Африки и Азии. Складывался новый баланс сил при явно наметившемся обострении отношений между Западом и Востоком. Постепенно менялась цивилизационная картина мира. Мировое цивилизационное пространство к рубежу первого и второго тысячелетий нашей эры было совсем не похоже на то, что представлял собой мир в первом году нашей эры. В этом новом цивилизационном пространстве появилась и русская (российская) цивилизация, которой предстояло обрести свое лицо и найти свое место в мировом историческом развитии.
2. Крайне малые, по сравнению с большевиками, финансовые возможности. Казна Империи - и соответственно почти неограниченные возможности по формированию наёмных армий - была в руках у красных. А у белых - лишь частные пожертвования + нерегулярные подачки от Антанты.
3. Нескоординированность действий различных армий. Деникин, Юденич, Колчак и Врангель шли бить большевиков в какое-то сильно разное время, и неудивительно, что были перебиты поодиночке.
4. Предательство Антанты. Каждый раз, когда для решающего удара по большевикам не хватало самой малости и чисто технически предоставить эту малость для стран Антанты не составляло никакого труда, белые армии получали отказ и оставались один на один с превосходящими силами противника.
5. Отсутствие внутреннего единства Белого Движения (вобравшего в себя крайне пёстрый спектр полит. воззрений и движений - от кубанских автономистов до поборников "Единой и Неделимой", от надувающих щёки правых социалистов до не менее широко их надувающих монархистов) .
Ну, и наконец, наиболее спорный, но для меня наиболее сильный аргумент в пользу исторической обречённости Белого движения:
6. У Белого движения не было концепции Державы. А если у отдельных представителей некие намёки на концепцию и просматривались, то у каждого сколь-нибудь видного представителя просматривалась строго своя концепция, плохо коррелировавшая с концепциями других видных представителей (см. тж. п. 5).
А у большевиков - гнусных, грязных, сволочных, "жидомасонских" большевиков - такая концепция была! Вот ведь в чём историко-философский парадокс. Дикая, не влезающая ни в какие доселе известные рамки концепция - но была! И они её, можно сказать, почти реализовали - во всяком случае, исторический шанс на её реализацию получили.