Для начала нам необходимо выделить основные элементы структуры государства для его сопоставления с кочевническими государственными образованиями Евразии, для подтверждения или опровержения тезиса о наличии государственности у усуней во II в. до н.э.
В качестве основных признаков государства в политологической науке выделяются три: территориальное деление, систематическое налогообложение, выделившееся в отдельную сферу деятельности управление, и наличие бюрократического аппарата. В качестве дополнительных критериев выдвигаются плотность населения, уровень урбанизации, развитие письменности, фиксированное законодательство, достаточно сложная социально-политическая стратификация общества, сочетающаяся с эксплуатацией различных форм [1]. Но данная схема более приемлема для земледельческих государственных моделей западных и восточных обществ, чем для кочевников. Выделяемые исследователями три основных признака государства, сформулированные Ф.Энгельсом в известной работе «Происхождении семьи, частной собственности и государства», не соответствуют определению степени социального развития обществ евразийских степей [2]. При изучении политических образований нельзя отметить ни территориального разделения (так как население делилось по родам), ни публичной власти, ни постоянной системы налогов, поэтому к нашей работе применительно использовать критерии государства, выделяемые М.В.Воробьевым. Он считает, что о существовании государства можно говорить лишь при наличии, во-первых, зафиксированного в источниках его провозглашения как сознательного политического действия, точно ориентированного во времени; во-вторых, названия государства и соответствующего прозвища его жителей; в-третьих, осознания правящей верхушкой себя в качестве правителей государства с принятием монархических титулов [3].
Так, при существующей типологии вариантов образования степных держав: 1) монгольский путь — посредством узурпации власти; 2) тюркский — в процессе борьбы за независимость; 3) гуннский — путем миграции на территорию земледельческого государства; 4) хазарский — в ходе сегментации крупной «мировой» степной империи государство Усунь вписывается во вторую модель, для которой было характерно становление государственности в процессе борьбы за независимость.
На этапе первоначального становления как государственного образования усуням приходилось сталкиваться с более мощными в военно-политическом отношении государствами хуннской государственности, юечжи и, наконец, могущественной Ханьской империей, что вынудило усуней решиться на массовую миграцию на Запад, в Семиречье, где, по мнению исследователей, была окончательно завершена их политическая консолидация, начатая еще на Востоке в Сичэне (т.е. «Западная стена»). Еще будучи в составе хуннской конфедерации, усуни произвели некоторую реорганизацию войска по типу хуннов [4].
Таким образом, вызреванию государственности усуней непрерывные войны, которые ускорили процессы эволюции начальных форм государственных институтов, а также преодоление племенной раздробленности и создание структуры общества, наиболее отвечающей потребностям мобилизации и организации военных сил. Этого удалось достигнуть посредством сочетания племенной и военной структур и подчинения первой последней. Одновременно в процессе такого завоевания на смену обычной децентрализованной организации кочевников приходит сильная и централизованная организация, без которой невозможно покорение оседло-земледельческих государств.
На тихую улочку в центре Иркутска в старинную усадьбу приезжают люди со всего света, чтобы узнать о судьбах «государственных преступников», отбывавших ссылку в Сибири за участие в восстании на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Это усадьба декабриста князя Сергея Григорьевича Волконского. Совсем рядом, на соседней улице усадьба декабриста князя Сергея Петровича Трубецкого. Обе усадьбы входят в состав историко-мемориального комплекса «Декабристы в Сибири».
ВОСПИТАНИЕ ИРКУТСКА
Иркутская колония была одной из самых многочисленных: в Урике проживали семьи Волконских, Муравьевых, Лунин, Вольф, Панов, в Усть-Куде - братья Поджио и Муханов, в Оеке Трубецкие и Вадковский, в Бельске Анненковы и Громницкий, в Олонках Раевский, в Мало-Разводной - Юшневские, братья Борисовы, Якубович и Муравьев, в Смоленщине - Бесчаснов.
Из декабристов первым иркутянином стал Муравьев. Приговоренный к ссылке в Сибирь без лишения чинов и дворянства, он был назначен сначала городничим в Верхнеудинск, а в 1828 г. переведен в Иркутск. Под его руководством центр города был благоустроен, положены тесовые тротуары, на набережной Ангары заведены «московские гулянья в экипажах вокруг качелей», а порядок, обеспеченный полицией, которую возглавлял ссыльный городничий, отмечался даже в жандармских донесениях. Его дом на площади стал центром культурной жизни города. Здесь проводились музыкальные вечера, вечера поэзии и читались лекции.
Жизнь декабристов определялась многочисленными инструкциями. Им запрещалось отлучаться из мест поселения без разрешения начальства далее чем на 30 верст; вся переписка с родственниками должна была вестись через канцелярию генерал-губернатора и III Отделение; «дабы с избыточным богатством» они «не позабыли о вине своей», строго регламентировались занятия любыми промыслами и отвергались те, которые могли обеспечить их материальную независимость. За редким исключением «государственным преступникам» запрещалось вступать в государственную службу, а также заниматься общественно-значимыми видами деятельности, например, педагогикой. Однако большинство из них разделяли мнение Лунина, утверждавшего: «Настоящее житейское поприще наше началось со вступлением нашим в Сибирь, где мы призваны словом и примером служить делу, которому себя посвятили».
Раевский не только открыл в селе Олонки школу для детей и взрослых, но на свои деньги пригласил учителя и выписал учебные пособия, предложил использовать свой дом в Тихвинском приходе Иркутская для занятий учебного заведения для девочек – Сиропитательного дома Медведниковой. Частной педагогической деятельностью занимались Борисов, Юшневский и Поджио.
В 1836 г. по представлению генерал-губернатора Броневского «ввиду недостатка в крае медицинских чиновников» была разрешена врачебная практика Вольфу. Доверие к ссыльному доктору было столь велико, что к его услугам прибегали и представители «иркутского бомонда» - богатые купцы, чиновники и даже губернатор. Оказывал медицинскую нуждающимся и Муравьев: бывший гусарский полковник оказался «успешливым зубодером». А Мария Волконская и Екатерина Трубецкая почти с каждой посылкой получали лекарства для раздачи больным односельчанам.
Большое влияние оказали «государственные преступники» и на развитие культуры в Сибири. Именно с появлением здесь этих высокообразованных людей у сибирской молодежи появилась «тяга к учебе» и «стремление в университеты». Вошли в моду чтение, подписка на газеты и журналы, устройство литературных и музыкальных вечеров, посещение театра. В доме Волконских репетировали и ставили спектакли. С открытием в Иркутске театра его постоянными зрителями стали семьи Трубецких и Волконских.