Характерным признаком международных отношений XVIII в. стал поиск равновесия и баланса сил. На смену определяющему для судьбы Европы соперничеству Бурбонов и Габсбургов приходит диалог «больших государств» — Франции, Англии, Пруссии, Австрии и России. При этом монарх оставался воплощением своего государства, потому часто династические конфликты превращались в общеевропейские войны. Отныне борьба шла не только за европейские территории, но и за огромные владения в Новом Свете.
Наряду с Тридцатилетней войной решающей для судьбы Европы стала война за испанское наследство (1701-1714). В 1700 г., не оставив прямых наследников, умер король Испании Карл II. Он завещал свой трон внуку короля Франции Людовика XIV, при условии, что испанская и французская короны никогда не окажутся в одних руках. Однако Людовик не собирался придерживаться этого предостережения. Как только его внука провозгласили в Испании королем Филиппом V, Людовик заявил: «Пиренеев больше не существует!». Ведь в Испании и Франции теперь правила одна династия — Бурбоны, собственники гигантских владений. Чрезмерное усиление Франции вызвало отпор антифранцузской коалиции в составе Австрии, Пруссии, Англии, Нидерландов и других государств. Общеевропейская война сопровождалась тяжелыми поражениями Франции. Мир, подписанный в Версале после окончания войны, не случайно считали По его условиям испанский престол сохранился за Филиппом V, но ему пришлось отказаться от наследственных прав на французскую корону. Австрия получила территорию современной Бельгии и владения в Италии; Англия — важную крепость Гибралтар и несколько заокеанских колоний. Преобладанию Франции в Европе настал конец.
Американская война за независимость по определению не была национально-освободительной, т.к. посредством отделения от метрополии (сепаратизм) колониалисты собственно и боролись за право называться нацией. Национально-освободительная война ведётся же в том случае, если на группу родственных этносов, образующих через политический договор (к странам Запада обычно применим термин "уния") нацию, обрушилось иностранное иго. Сразу напрашивается пример с французской интервенцией и захватом Испании в 1808 году. Там действительно развернулась шестилетняя национально-освободительная война - испанская нация уже существовала.
И всё же, это с какой перспективы посмотреть. Воспользуюсь argumentum ab auctoritate: Томас Пейн, памфлетист и автор наименования 'США', нахваливал в 1792 году войну революционной Франции с контрреволюционной Европой, ставя ей в пример американскую: "Единственная война, которая подобна по обстоятельствам нынешней, это революционная война в Америке. С её стороны, как и теперь со стороны Франции, это была война всей нации". Конечно, с академической точки зрения - а Томас Пейн был по иронии глубочайшим сторонником научного подхода к вещам - сопоставление американских революционеров 1775 года с французскими революционерами в 1789/92 году с ракурса национальной целостности в корне некорректно. Но Пейн, пронесший любовь к Штатам через всю свою жизнь, мог идеализировать действительность. Вполне охотно верю, что спустя оклло 20 лет с начала войны за Независимость он весьма патетически её возвёл в статус национально-освободительной. К тому же по тогдашней полемике она во многом такой и являлась.
Відповідь:
Международные отношения в 18 векеХарактерным признаком международных отношений XVIII в. стал поиск равновесия и баланса сил. На смену определяющему для судьбы Европы соперничеству Бурбонов и Габсбургов приходит диалог «больших государств» — Франции, Англии, Пруссии, Австрии и России. При этом монарх оставался воплощением своего государства, потому часто династические конфликты превращались в общеевропейские войны. Отныне борьба шла не только за европейские территории, но и за огромные владения в Новом Свете.
Наряду с Тридцатилетней войной решающей для судьбы Европы стала война за испанское наследство (1701-1714). В 1700 г., не оставив прямых наследников, умер король Испании Карл II. Он завещал свой трон внуку короля Франции Людовика XIV, при условии, что испанская и французская короны никогда не окажутся в одних руках. Однако Людовик не собирался придерживаться этого предостережения. Как только его внука провозгласили в Испании королем Филиппом V, Людовик заявил: «Пиренеев больше не существует!». Ведь в Испании и Франции теперь правила одна династия — Бурбоны, собственники гигантских владений. Чрезмерное усиление Франции вызвало отпор антифранцузской коалиции в составе Австрии, Пруссии, Англии, Нидерландов и других государств. Общеевропейская война сопровождалась тяжелыми поражениями Франции. Мир, подписанный в Версале после окончания войны, не случайно считали По его условиям испанский престол сохранился за Филиппом V, но ему пришлось отказаться от наследственных прав на французскую корону. Австрия получила территорию современной Бельгии и владения в Италии; Англия — важную крепость Гибралтар и несколько заокеанских колоний. Преобладанию Франции в Европе настал конец.