До пятилетнего возраста молодой царевич Алексей оставался на попечении у царских «мам». С пяти лет под надзором Б. И. Морозова он стал учиться грамоте по букварю, затем приступил к чтению Часослова, Псалтыри и Деяний святых апостолов, в семь лет начал обучаться письму, а в девять — церковному пению. С течением времени у ребёнка (11—13 лет) составилась маленькая библиотека; из книг, ему принадлежавших, упоминаются, среди прочего, «Лексикон» и «Грамматика», изданные в Литве, а также «Космография». В числе предметов «детской потехи» будущего царя встречаются: конь и детские латы «немецкого дела», музыкальные инструменты, немецкие карты и «печатные листы» (картинки). Таким образом, наряду с прежними образовательными средствами, заметны и нововведения, которые сделаны были не без прямого влияния Б. И. Морозова. Последний, как известно, одел в первый раз молодого царя с братом и другими детьми в немецкое платье. На 14-м году жизни царевича торжественно «объявили» народу, а в возрасте 16 лет он вступил на московский престол.
Характер и увлечения Алексея Михайловича[править | править код]Со вступлением на престол царь Алексей стал лицом к лицу с целым рядом вопросов, волновавших русскую жизнь XVII века. Малоподготовленный к разрешению такого рода вопросов, он первоначально прислушивался к мнению бывшего своего дядьки Б. И. Морозова, но вскоре и сам стал принимать самостоятельное участие в делах. В этой деятельности окончательно сложились основные черты его характера. Самодержавный московский царь, судя по его собственным письмам, иностранцев (А. Мейерберга, С. Коллинза, Я. Рейтенфельса, А. Лизека) и отношениям его к окружавшим, обладал замечательно мягким, добродушным характером, был, по словам Г. К. Котошихина, «гораздо тихим». Духовная атмосфера, среди которой жил царь Алексей, его воспитание, характер и чтение церковных книг развили в нём религиозность. По понедельникам, средам и пятницам царь во все посты ничего не пил и не ел, и вообще был ревностным исполнителем церковных обрядов. К почитанию внешнего обряда присоединялось и внутреннее религиозное чувство, которое развивало у царя Алексея христианское смирение. «А мне грешному, — пишет он, — здешняя честь, аки прах». Царское добродушие и смирение иногда, однако, сменялись кратковременными вспышками гнева. Однажды царь, которому пускал кровь немецкий «дохтур», велел боярам испробовать то же средство. Родион Стрешнев не согласился. Царь Алексей собственноручно «смирил» старика, но затем не знал, какими подарками его задобрить.
В среднем города булгар были более развитыми, чем русские города, потому что у булгар было несколько больших преимуществ.
Во-первых, у них была государственная религия – ислам, которая объединяла их. У славян тогда было язычество, а главенствующим строем был племенной строй, который препятствовал созданию больших городов.
А во-вторых, булгары жили по берегам Волги, которая являлась главным путем торговли на тот момент. Торговля шла на протяжении всей реки, и булгарам был открыт путь к югу, где жили высокоразвитые греки, с которыми было очень выгодно вести торговлю. Поэтому у булгар была возможность выше поднять уровень жизни. С богатством приходила и грамотность, и оборонительная сила.
А в третьих, земли по берегам Волги были одними из самых плодородных и выгодных для развития сельского хозяйства.
Таким образом, у булгар сочетались несколько важных факторов развитию цивилизации, и следовательно, городов. У славян же на тот момент уровень развития был ниже. Они были поделены на много племен, которые беспрестанно ссорились. На большой территории жило много разрозненных союзов, которые мешали друг другу создавать города и развиваться. Поэтому можно сказать, что по уровню развития древнерусские города были ниже булгарских.