Действуя в либеральном направлении, Александр I привлек к написанию конституции Сперанского, но из-за страха и опасения сослал его, отстраняя от деятельности. Также было много моментов, когда он метался между реформами и контрреформами. Причина такого поведения — страх закончить так, как его отец Павел. Из-за политики для народа, а не для дворянства, Павел Петрович был убит, но убит не просто, а при молчаливом согласии Александра. Оттуда и тяга к религии, к оккультизму и постоянная неуверенность.
Во внутренней политике Александр III опирался на “триумвират” ближайших публицист М. Н. Катков, обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев, министр внутренних дел Д. А. Толстой) . Принял ряд льгот трудящемуся русскому народу: понижение выкупных платежей по реформе 1861, создание Крестьянского поземельного банка, ослабление (по сути, прекращение) ограничений для старообрядцев. Вместе с тем был принят ряд мер, которые ограничивали права выборных, традиционных для России земских учреждений (введение “земских начальников” в 1889). Неудачными оказались меры для консервации помещичьего землепользования (создание Дворянского банка в 1885). Наконец, были введены ограничения на доступ к среднему и высшему образованию детей трудящегося населения (пресловутые указы о “кухаркиных детях”). Эта противоречивость действий Александра III объяснялась отчасти следованием жесткому принципу Победоносцева: “Россию надо подморозить”. В итоге революционные и космополитические круги в России были в существенной мере подавлены, однако русские творческие силы не получили должного простора. Хотя поэт А. Блок был не прав в известных своих строках: “В те годы дальние, глухие, В стране царили сон и мгла”, однако признаки пресловутого “застоя” были очевидны.
