Великое княжество Московское было не новой страной (государством), а преемницей Великого княжества Владимирского, которое, в свою очередь, было одним изкняжеств, на которые распалась Киевская Русь. Историю вооружённых сил княжества принято рассматривать с середины XIII века (хотя Москва сменила Владимир в роли политического центра Северо-Восточной Руси во второй половине XIV века). Это связано с монгольским нашествием, которое привело к регрессу в экономике и, как следствие, вооружённой организации Руси — прежде всего из-за многократного в течение второй половины XIII века разорения городов — торгово-ремесленных центров Северо-Восточной Руси, а также установления с 1259 года Монгольской империей (затем Золотой Ордой) контроля над волжским торговым путём, связывавшим Среднюю Азию с Северной Европой. В частности, пешие стрелки как род оружия (род войск), прослеживающиеся на Руси с конца XII века, после 1242 года перестают упоминаться, а значение лука в конных дружинах снова возрастает. Новая восточная опасность лишь дополнила прежние, поэтому Русь оказалась перед перспективой решения более сложных задач за счёт меньших ресурсов в сравнении с предыдущим периодом своей истории. Так, например, с 1228 по 1462 год Русь участвовала не менее, чем в 302 войнах и походах, из которых 200 были с внешними противниками.[2] В такой ситуации ко второй половине XIV века завершается начавшийся ещё в XII веке в Южной Руси процесс трансформации дружины, делившейся на старшую и младшую, в двор князя и полк, выставляемый определённым княжеством. Большинство исследователей считают городские полки не конными феодальными ополчениями соответствующих княжеств, а пешими народными ополчениями соответствующих городов, и прослеживают их вплоть до XVI века. Господствует мнение о том, что в Куликовской битве центр русского войска был представлен пешим народным ополчением, хотя о делении соединённых войск на тактические единицы по родам оружия (войск) (как в 1185 году, например, когда общее количество полков достигало 6 ничего не известно, все 5 тактических полков формировались из городских полков во главе с князьями соответствующих княжеств, а при подсчёте потерь выделяются две категории погибших — старшие и младшие дружинники.
Сам бой изображен а-ля Питер Джексон - без тактического правдоподобия. Колесничные войска фараона скромно движутся у него за спиной. Сам фараон скачет перед ними и обращает в бегство вражеское колесничное полчище. При этом он один, без возничего (так ездили не на войну, а на охоту или на парад - смысл изображения не только в том, что фигура фараона должна выделяться одна, так что возничий противопоказан, но и в том, что избиение врага для фараона - все равно что охота или парадная прогулка). Супостат являет собой картину "смешались в кучу кони, люди", и эту кучу рассекают, добивая сокрушенных врагов, египетские пехотинцы - копейщики и меченосцы (которые каким-то чудом оказались впереди самого фараона. На самом деле художник просто совместил несколько временных моментов на одном изображении: фараон атакует и громит вражескую колесничную группу, а воины-пехотинцы потом добивают разгромленных. Первый момент требовал изобразить врагов перед фараоном, убегающими от него, а второй - египетских пехотинцев среди этих поверженных врагов. В результате некоторые египетские пехотинцы вообще изображены развернутыми навстречу фараону). Кроме пехотинцев, врагов добивают боевые египетские собаки (по-видимому, собаки самого фараона - они изображены рядом с его колесницей), спущенные с повода и действующие самостоятельно.