490 лет назад Испания и Португалия подписали Сарагосский договор, который разделил страны за пределами Европы на колониальные владения двух пиренейских держав. Хотя соглашение неоднократно нарушалось, формально оно действовало более двух столетий. Однако, по мнению экспертов, наибольшую финансовую выгоду мировая колониальная система принесла не Испании и Португалии, а Британии, Франции и ряду других стран Европы.
22 апреля 1529 года Испания и Португалия заключили Сарагосский договор, согласно которому демаркационная линия была проведена по западной части Тихого океана — в 297,5 лигах (около 1440 км) к востоку от Молуккских островов. Таким образом, Испания получила Америку (за исключением Бразилии) и большую часть Океании, а Португалия — Африку, Азию и восточное побережье Южной Америки.
Подписанию этого соглашения предшествовали великие географические открытия и захват Португалией и Испанией заморских территорий.
Реконкиста
В 711 году н.э. арабо-берберское войско переправилось через Гибралтарский пролив и покорило практически всю территорию Пиренейского полуострова. В 718 году астурийский король Дон Пелайо нанёс захватчикам поражение в долине Ковадонги. С этого момента начинается период Реконкисты — освобождения Пиренейского полуострова местным христианским населением и союзными соседними государствами. Она затянулась почти на восемь столетий и завершилась в 1492 году падением Гранады.
Местное дворянство и многочисленные наёмники привыкли жить исключительно войной, поэтому власти Португалии и Испании решили направить энергию своих подданных на покорение новых земель за морем.
«Испания и Португалия имели серьёзное преимущество перед другими державами. Они располагали мощными флотами», — отметил в интервью RT академик Академии политических наук РФ, заведующий кафедрой РЭУ им. Г.В. Плеханова Андрей Кошкин.
В статье рассмотрена проблема варваризации римской армии с точки зрения крупнейшего позднеримского историка Аммиана Марцеллина. Выявлены и проанализированы номенклатура варварских этносов, распределение их упоминаний по сохранившимся книгам «Деяний», причины принятия варваров на римскую военную службу, механизм и условия включения варваров в римскую армию, функции, выполнявшиеся варварами в римской армии и Римском государстве. Данные Аммиана Марцеллина подтверждают мысль о том, что в IV в. активно протекал процесс варваризации римской армии; после же битвы при Адрианополе (378 г.) армия Римской империи окончательно превратилась в конгломерат сформированных из варваров боевых частей.
Когда держава Хунну стала ослабевать, Китай старался всеми силами заручиться поддержкой усуней против их правителей. В 108 году до н. э. Китай отправил посольство к усуням, первым был Чжан Цянь, но те были осторожны и на явный союз не решались. Китайцы быстро обнаружили, что у старого гуньмо (его имя было Лецзяоми) было 10 сыновей и средний Далу был сильным воином и хорошим предводителем с 10 000 воинов в аймаке, но наследником был сын старшего брата Цэньцзоу (скорее всего это не имя, а титул). Порядок наследования у усуней установлен не был, а старый гуньмо склонился к старшего сына передать престол старшему внуку вместо второго из сыновей. Таким образом государство раскололось на три части: 10 000 воинов у Далу, 10 000 у Цэньцзоу и 10 000 у старого Гуньмо. Знать усуней не желала союза с Хань и связанных с этим миграций для охраны границ империи от хунну, а гуньмо не мог навязать свою волю расколотому народу и поэтому решили только отправить посла в китай, подарить лошадей и поблагодарить Хань У-ди. Узнав об усилении Китая усуни стали колебаться и гуньмо решил попросить руки китайской принцессы. Гуньмо отправил императору 1000 лошадей в подарок. Китайцы отправили, в 107—105 годах до н. э. Лю Сицзюнь, дочь одного из князей, в жёны гуньмо. Её сопровождало множество слуг, чиновников и богатые дары.
Хотя усуни и взяли китайскую принцессу в качестве младшей жены гуньмо, старшей женой была дочь правителя Хунну, усуни относились подозрительно к китаянке. Ей построили отдельный дворец в китайском стиле и она видела своего мужа один раз в три месяца, когда он приходил к ней на пир (и за императорскими подарками), учитывая огромную разницу в возрасте и незнание гуньмо китайского языка, Сицзюнь чувствовала себя одинокой. В «Хань Шу» сохранились написанные ей стихи: вот по моему правильно