Нестяжа́тели — монашеское движение в Русской православной церкви конца XV — первой половины XVI веков, появление которого связано со спором о монастырском землевладении, против которого они выступали. В этом во им противостояли иосифляне, однако спор между ними не исчерпывается во о монастырских вотчинах и вообще имущественными во различия во взглядах касались отношения к раскаявшимся еретикам, отношении к поместному (национальному) и общецерковному преданию, ряду других во Данный спор, окончившийся победой иосифлян, имел важное значение для Русской церкви.
Значение полемики о монастырских имуществах выходит за рамки во монашеской аскезы. Многие исследователи, в частности Нина Синицына, рассматривают нестяжательство не только как аскетическую норму, но и как этический принцип, характерный для русского менталитета и развивавшийся под влиянием старчества: «Значение проповеди нестяжания как составной части монашеского аскетического идеала — в её влиянии на „мирское“ общество, на такую черту русского национального менталитета, как отношение к собственности и к использованию чужого труда»[1].
Сами нестяжатели, как и иосифляне, судя по сохранившемся документам, почти не использовали этот термин. Известны два случая употребления этого слова в данном смысле: Максим Грек в 1520-х годах написал диалог, в котором о монастырских богатствах спорят «Нестяжательный» и «Любостяжательный»; нестяжателем назвал опального князя Вассиана (Патрикеева) сосланный новгородский инок Зиновий Отенский, выступая с критикой против него. Лишь в конце XIX века этот термин был введён в употребление; он устоялся и стал привычен. Однако следует учесть, что личное нестяжательство иноков крупных общежительных монастырей (в том числе и Иосифо-Волоцкого) было радикальнее, чем скитских монахов, так как имущество в общежительном монастыре является общим, и это исключает необходимость личного имущества, в скиту же по самим условиям жизни наличие в личной собственности каких-либо предметов — неизбежно, поэтому ряд авторов (Николай Никольский, Яков Лурье, Екатерина Романенко и др.) высказываются за условность термина «нестяжатели».
Последствия христианизации Руси Многие исследователи полагают, что принятие православия было не только хорошо продуманной акцией со стороны князя Владимира, но и неким душевным порывом, признаком раскаянья за братоубийство и разгул. Как бы то ни было, но не сказать о тех политических и социальных последствиях, которые принесла христианизация Киевской Руси как государству, нельзя. Благодаря мощной поддержке Византии, которую Русь получила после крещения, славянское государство обрело немалый вес на политической арене как Европы, так и Азии. Помимо этого, принятие христианства позволило активно начать налаживать отношения с теми государствами, которые исповедовали ту же веру. Получив новый статус «цивилизованного», а не языческого, государства, славяне начали развивать торговые отношения с европейскими странами. Впоследствии эти контакты принесут не только экономическую, но и политическую выгоду, сделав Киевскую Русь весомым игроком на мировой арене. Начав крещение «сверху», то есть сначала окрестив себя, свою семью и ближайшее свое окружение, Владимир создал центральную вертикаль власти. Церковь стала той силой, которая объединила разрозненные славянские племена и укрепила княжескую власть. Существуя независимо друг от друга, эти два института – церковь и государство – всегда действовали сообща. Церковь направляла свои силы на устроение государства и поддержку центральной власти, государство же, в свою очередь процветанию церкви. Именно христианство стало центральной духовной силой, сплотившей народ. И даже в период государственной раздробленности XII века Церковь оставалась неизменной славянам чувствовать себя единой нацией. Еще одним немаловажным последствием можно назвать общее смягчение нравов. Церковь предпринимала массу усилий для искоренения языческих обычаев. Прекращение жертвоприношений и кровавых обрядов – прямая заслуга новой веры и нравственное воспитание народа стали настоящей обязанностью христианского духовенства.
Источник: https://histerl.ru/lectures/kievskaia_rusi/posledstviya-prinyatiya-xristianstva.htmнение:
В 1858 году в Италии начался новый подъём национально-освободительного движения. Было популярным стремление к войне против Австрии. Председатель Совета министров[it] Сардинского королевства граф Кавур готовил почву для предстоящей войны за объединение Италии. 21 июля было заключено тайное Пломбьерское соглашение[it] с французским императором Наполеоном III, по которому Франция обещала свою поддержку Сардинии в обмен на Ниццу и Савойю. Одновременно, Кавур стремился привлечь на свою сторону либерально настроенную интеллигенцию и республиканцев. Для этих целей блестяще подходил Гарибальди. Кавур пригласил его к себе и предложил ему вербовать волонтёрские отряды для участия в предстоящих военных действиях, несмотря на решительное отвращение, которое Наполеон III питал к Гарибальди и его волонтёрам.
Если не ошибаешься это так