Промышленность Казахстана — отрасль казахстанской экономики. Доля промышленности в ВВП Казахстана — 34,1 % (2017 год)[1]. Доля занятого населения в промышленности — 20,4 % (2017 год)[1].
В настоящее время в структуре экономики Казахстана промышленность занимает почти третью часть. Горнодобывающий сектор обеспечивает более 2,9 % занятости и 18 % валовой добавленной стоимости в экономике. Инвестиции в основной капитал в добывающей промышленности сегодня составляют более 30 % от общего объёма, а в обрабатывающей промышленности всего 12 %. Казахстан, лидирующий экспортер продукции добывающих отраслей (в первую очередь за счет нефти), по показателю среднедушевого экспорта опережает все страны СНГ. Однако среднедушевой экспорт продукции обрабатывающей промышленности в Республике Казахстан вдвое ниже, чем в России.
В процессе индустриализации акцент в промышленности постепенно смещается в сторону обрабатывающей промышленности, хотя уровень её развития остается относительно невысоким. Обрабатывающая промышленность формирует менее 7 % занятости и 11 % валовой добавленной стоимости экономики страны. Для сравнения уровень производительности в обрабатывающей промышленности Казахстана в 2 раза ниже, чем в среднем по странам-членам Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), по доле занятых в обрабатывающей промышленности Казахстан уступает всем странам ОЭСР[2]
Грошова реформа в СРСР 1947 року була проведена між 16 грудня і 29 грудня 1947 року. Вона не тільки коригувала наслідки війни в грошовому обігу СРСР, але й послідовно реалізовувала основні принципи радянської грошово-кредитної політики, на яких раніше будувалися так звані «фінансові маневри» 1930 років, позики й інші специфічні заходи з вилучення у населення зайвої грошової маси, і особливо, валюти.[1] Прийнято вважати, що це була друга за рахунком грошова реформа в СРСР.[2] Як показує історичний досвід, статус «грошової реформи» (офіційне іменування цих заходів) може «присвоюватися» трьома шляхами: офіційно; засобами масової інформації (як це було в 1990-ті роки) або науковим співтовариством (як, наприклад, з реформою О. Глинської). Перетворення 1947 року спочатку були офіційно представлені як «реформа» (при відомому неприйнятті більшовиками цього поняття) вищим політичним керівництвом СРСР в документі, що ініціював (регламентував) реформу. Водночас події грудня 1947 року не перетворювали, не змінювали й не перебудовували радянську грошову систему, тобто не були реформами в суворо лінгвістичному й економічному сенсах, у порівнянні, наприклад, з перетвореннями 1922—1924 років.
Объяснение:
Объяснение:
никальность Владимира Ильича Ленина в роли политического лидера заключалась в том, что в нем находили синтез его тяга к абстрактной теоретической программе и сама применить свою парадигму к реалиям жизни, что являлось на порядок редким качеством. В итоге мы можем увидеть в одной личности и человека фанатичного, и человека оппортуниста.
В историческом контексте бывали случаи, когда крайние социалистические лидеры, добравшись до власти, переставали обращаться к своим абстрактным идеям и имели дело лишь с тем, чем обычно приходилось сталкиваться. Владимир Ильич Ленин не позволил исчезнуть пламени революции в сердце и не прекратил взирать на свои идеалы даже тогда, когда в его руках оказались бразды правления. Лишь в самом конце своей политической деятельности, во времена Новой экономической политики, прежние мысли переставали быть столь яркими как прежде и сменились новыми чаяниями того дня. Ухудшение состояния, а в дальнейшем и кончина Владимира Ильича Ленина не дали нам того самого намека на то, как бы развивалась и дальше его идея.
В пылу идеализма мы можем увидеть истоки мужества Владимира Ильича Ленина. Оно не ограничивается лишь личной смелостью, поскольку история знает многих политических деятелей, революционеров, готовых пожертвовать собой ради достижения цели. Владимир Ильич Ленин в этом отношение был схож с ними. Но стоит упомянуть политическую смелость. Владимир Ильич Ленин был выше страха, он продвигал тезисы, которые шли вразрез не только тому, что считалось общественным мнением, но даже идеям собственной партии. Взявшись за выдвинутый тезис, он не отступал от него, а чьё-либо мнение не могло повлиять на его выбор, лишь выполнение поставленной ранее задачи или вывод о необходимости внесения корректировок в осуществляемые планы могли изменить его решение.
Невиданный фанатизм, несомненная вера в безошибочность своего политического совершенства – придавало Владимиру Ильичу Ленину энергии двигаться по этому пути, не полагаясь на мнения своих приверженцев. Он не страшился одиночества.
Тем временем, оппортунизм Владимира Ильича Ленина позволял ему выявить, когда обстоятельства вынуждали прибегать к новой методике, а также в какие моменты лучше отступить и воспользоваться другим путем. В дополнении к непоколебимому фанатизму Владимиру Ильичу Ленину было доступно особое политическое инстинктивное чувство, он определял настроение людских масс, и это не ограничивалось рамками одной страны. Некоторые приверженцы Владимира Ильича Ленина высказывали откровение, что порой их пронизывал суеверный страх перед невероятной дальновидностью лидера.