Російська імперія в першій половині XIX ст.
Рух декабристів
Останні роки правління Олександра І показали, що уряд не збирається вирішувати питання, поставлені перед країною історією. Відтоді в російському суспільстві почалося протистояння між реакційною владою і тими, хто прагнув змін. Безпосереднім поштовхом до цього стали:
• зростання національної свідомості, патріотичне піднесення, пов'язане з французько-російською війною 1812 р.;
• знайомство з життям європейських країн під час закордонних походів 1813-1815 pp., що дозволило їх учасникам переконатись у значній відсталості від них самодержавно-кріпосницької Росії.
ответ:Поворотным моментом в политике "Просвещённого абсолютизма" стало антикрепостническое восстание (1773-1775) под предводительством Е. Пугачёва, переросшее в Крестьянскую войну. После окончания войны начинается второй этап правления Екатерины II. Пугачёвщина напугала русское общество и заставило Екатерину отказаться от либеральных преобразований. Так начался её постепенный отход от идеи просвещения.
Завершением "просвещённого абсолютизма" раньше было принято считать 1775 год -- ужесточение внутриполитического курса после подавления крестьянского восстания, теперь же окончание "просвещённого абсолютизма" историки отодвигают до начала 1790-х гг., когда вспыхнувшая Французская революция заставила Екатерину II критически пересмотреть взгляды просветителей
сори кароче не получилось
Объяснение:
Славы или стыда достоин Иван IV? Это весьма достойная тема для дискуссии, для сочинения. Почему можно задаться таким вопросом? Да потому, что Иван Грозный от того и Грозный, что известен своими как и хорошими, так и плохими, жестокими поступками.
Но к чему же все таки его отнести... Наверное к славе, так как стыд и слава это не хорошо и плохо, и то и то может быть хорошим, и то, и то может быть плохим. Стыдиться ему нечего, а славиться есть чем, в особенности своими кровавыми поступками, если можно так выразиться.
В итоге приходим к тому, что Иван Грозный достоин славы, как и плохой, так и хорошей.
Объяснение:
Подвох в том, что слава может быть и плохой и хорошей. И относить его к славе или к стыду, не значит относить его к плохому, или к хорошему.