ряд территорий (преимущественно островов, за исключением континентальной гвианы), принадлежащих франции, но удалённых от её основной европейской территории. сейчас эти территории могут иметь следующий статус:
заморский департамент и регион (département et région d’outre-mer, аббревиатура dom, реже drom)
заморское сообщество (collectivité d’outre-mer, аббревиатура com)
административно-территориальное образование с особым статусом (collectivité sui generis)
раньше, когда ещё существовал статус заморской территории (territoire d’outre-mer), по-французски все эти владения часто называли dom-tom (аббревиатура от départements d’outre-mer / territoires d’outre-mer).
ответ:
государственность зарождалась в специфических условиях. на восточноевропейской равнине малоплодородные почвы, а вследствие суровых погодных условий короток сезон земледельческих работ. это обуславливало низкую урожайность и, как следствие, невысокий объем прибавочного продукта, необходимого для существования в обществе групп людей, не занимающихся производительным трудом. перед населением регионов, где господствуют столь неблагоприятные условия, стоят два возможных пути развития. первый — остаться на догосударственной стадии, не «перенапрягать» общество созданием политической надстройки. многие народы восточной европы — племена ее северо-востока, среднего поволжья (кроме волжских булгар), восточной (кроме литовцев) — пошли именно по этому пути, и государственность к ним была привнесена извне, путем включения их территорий в xiii–xv вв. в состав руси, орды и ливонского ордена. другой путь — создание относительно жестких государственных структур, способных изъять, концентрировать и рационально распределять прибавочный продукт. именно на этот путь встали восточные славяне. в раннее средневековье, в эпоху киевской руси, главной чертой общественного строя было преимущественное взимание прибавочного продукта через государственные институты («государственный феодализм»).
центр нового единого государства — российского — формировался на северо-востоке земель, где еще в большей степени, чем в южной руси, ощущалось негативное воздействие природно- фактора, обусловливавшее низкую урожайность и недостаточное количество прибавочного продукта. при этом значительная часть и без того скромного прибавочного продукта уходила теперь за пределы страны в виде ордынского «выхода». государственность, таким образом, была поставлена в еще более тяжелые условия, чем на этапе своего зарождения. это неминуемо вело к определенной «жесткости» структур формирующегося государства. только такая жесткость давала возможность как освободиться от ордынской зависимости, так и противостоять натиску сильного литовского государства. великое княжество литовское и в xiv, и в течение большей части xv в. заметно превосходило великое княжество московское как по количеству населения, так и по территории (только после присоединения огромной новгородской земли московское государство стало крупнее, сразу оказавшись самым большим в европе, но в основном за счет малонаселенных северных областей; по количеству населения литва все равно его превосходила). усилению великого княжества литовского способствовала династическая уния с польшей. это, правда, не к объединению двух государств, но временами они одним правителем (в 1385–1392 ягайло, в 1447–1492 гг. казимиром iv). литовские правители, владевшие значительной частью земель (они титуловались «великими князьями литовскими и »), были не прочь подчинить себе всю русь. чтобы не попасть под литовскую власть самим и не дать литве подчинить республики северо-запада, признававшие верховную власть великих князей владимирских — новгород и псков, московское государство должно было формироваться как архицентрализованное и максимально военизированное