Когда столица Вавилонии подверглась осаде, Валтасар, его войска и жители всего города устроили праздник, были беспечны и веселы. Вместо того, чтобы отстаивать город, сражаться с врагом, они укрылись в крепости и предавались разнообразным потехам. Они пили из священных чаш, взятых из иерусалимских храмов, и восхваляли языческих богов. Вдруг на стене появились слова, написанные неведомой рукой: "царство твоё исчислил Бог, и конец положил ему, взвешен ты на весах и найден очень лёгким; разделят твоё царство и отдадут его персам и мидянам". Что и сбылось. Город был взят, а Валтасар убит.
Смысл этой легенды можно передать лишь одной фразой: не стоит устраивать" пир во время чумы". Царь устроил вакханалию и праздник не в самое подходящее для этого время. Не нужно быть столь беспечным, особенно когда ты правитель, и от твоего решения зависит судьба народа. Также царю не стоит забывать о Боге, который возвысил его над этим народом, и который также в одночасье может свергнуть.
Николаевское правительство попыталось разработать собственную идеологию и внедрить ее в школы, университеты, печать. Главным идеологом самодержавия стал министр народного просвещения граф С. С. Уваров, выдвинувший теорию «официальной народности» («самодержавие, православие, народность» ) . По этой теории пассивность народа, наблюдавшаяся в первой половине XIX в. , представлялась в качестве самобытных, исконных черт русского характера, а дворянско-интеллигентская революционность изображалась как испорченность образованной части общества влиянием чуждых России западных идей. В сочинениях официальных писателей восхвалялись существующие в России порядки, «самобытная» Россия противопоставлялась «растленному» Западу. Для многих здравомыслящих людей была очевидна надуманность казенной «теории» , однако открыто об этом не говорили. Поэтому такое сильное впечатление произвело на современников опубликованное в 1836 г. в журнале «Телескоп» «Философическое письмо» П. Я. Чаадаева, который с горечью и негодованием говорил об изоляции России от идейных течений Запада, о духовном застое, навязанном правительством. По распоряжению царя Чаадаев был объявлен сумасшедшим. В царствование Николая сложился громадный бюрократический аппарат. Появлялись новые министерства, ведомства; к 1857 г. число чиновников выросло в пять раз по сравнению с началом века. Бюрократическое управление, отличающееся канцелярской волокитой и бумагомарательством, породило круговую безответственность за принятые решения: мелкие чиновники готовили доклады, начальники, не вникая, подписывали — в итоге никто ни за что не отвечал. К тому же министрами нередко становились армейские генералы, мало знакомые с деятельностью вверенного им министерства. «Россией правят столоначальники» , — сказал однажды Николай, подметив роль среднего чиновничества в решении разных дел. Бюрократия четко соблюдала свои интересы, выдавая их за государственные нужды; разрастались штаты министерств и ведомств, а вместе с ними — внешнеполитические амбиции и военные расходы. При этом наука, культура и образование финансировались крайне скудно. Предел всевластию бюрократии мог быть положен только введением подлинно конституционного строя.
