Відповідь:
Крепостное право в России — существовавшая, начиная с Киевской Руси XI века, система правоотношений, вытекавших из зависимости земледельца-крестьянина от помещика, владельца земли, населяемой и обрабатываемой крестьянином.
В Киевской Руси и Новгородской республике несвободные крестьяне подразделялись на категории: смердов, закупов и холопов. В царской России крепостничество широко рас к XVI веку, официально подтверждено Соборным уложением от 1649 года, отменено 19 февраля 1861 года (3 марта 1861) «манифестом о земле и воле».
Пояснення:
Камерный портрет – персона, представлена на нейтральном фоне, изображена по пояс, по грудь, либо по плечи. Разновидностью камерного изображения с нейтральным фоном является интимный портрет, выражающий доверительные отношения между художником и портретируемой особой. В них больше передается не значимость человека, а его внутренний мир и характер.
Его популярность объяснялась в дворянских усадьбах стало очень модно создавать фамильные портретные галереи. В работе над камерным портретом у художника было гораздо больше возможностей для правдивого раскрытия внутреннего мира и характера модели. Тем более, что идеи Руссо о ценности и неповторимости каждой человеческой личности получили широкое рас среди образованных людей России, отстаивавших идеи французского о ценности личности вне зависимости от её сословной принадлежности. Эти идеи были стимулом для создания великолепных образцов старинной живописи. Именно в 18 веке жили и творили такие талантливейшие художники, как Ф. Рокотов, М. Шибанов, В. Боровиковский, И. Аргунов, Д. Левицкий, А. Антропов.
К концу XVIII в. русский портрет по своему высокому уровню качества сравнялся с современными ему мировыми образцами. Левицкий и Рокотов переходят от парадного портрета к камерному. Их портретам свойственна деликатность, вдумчивость, сдержанная внимательность.
Русские художники в этот период:
умели правильно выстраивать картинную плоскость
анатомически верно передавать человеческое тело
овладели искусством перспективы
основами масляной техники и законами колорита.
Воспринимая новшества западноевропейской техники, русские художники не только освоили чужие традиции и пересмотрели содержательную часть портретного изображения, но и
выработали свои композиционные схемы
тональные и стилевые установки
Портрет в XVIII веке стал жанром, воплотившим специфические русские черты:
на портретах изображались люди, полнокровно и целостно воспринимавшие окружающий мир;
особое внимание уделялось одежде, аксессуарам и драгоценностям - как своеобразной оправе лица;
цветовая гамма русских портретов была яркой и насыщенной;
отсутствие группового (семейного) портрета.
Федор Степанович Рокотов (1735-1898)
О жизни живописца сохранилась крайне скудная информация, и даже о внешности художника приходится судить по единственному полотну его же работы, который некоторые исследователи считают автопортретом.
Качество идеального государства Платона непреходяще, абсолютно. Но должны были пройти целые исторические эпохи, включая феномен христианства и развитие человеческого социума от рабства до капитализма, чтобы возникли реальные условия для практической реализации государства Платона.
Религия – носитель качества, и, прежде всего, христианская религия утверждала и разрабатывала устройство христианского государства, принципиально соответствующего заповедям Христа и идеалу Платона. Православие определяло и определяет государственное устройство восточного христианства, стремясь всемерно сохранять идеал Христа как уже качественно завершенный. Отсюда пассивность восточного христианства, стремление подняться до уровня Христа и, достигнув его, слиться с ним. Таков бесконечный целеполагающий смысл развития православия при сохранении своей исходной непосредственности – единства христианского нематериального состояния-качества с дохристианским материальным состоянием человечества - количеством.
Стремление к ускорению процесса соединения с богом убедительно проявилось в первом христианском государстве Византии, что подтвердило ее качественную идеальность и привело к завершению реального существования. «Последнюю точку в «политизации» исихазма поставил Григорий Палама (ум. в 1358 г.), который не только выступил с ярой защитой афонской мистики на церковных соборах 1347 и 1351 г.г., но и добился провозглашения ее официальной идеологией Византийской империи. За это он был причислен к лику святых, а имя его сделалось синонимом позднего исихазма»[4.46]. Наверно с нашей современной гордыней трудно воспринять положительно такое отношение Византии к своей реальности и удивительно, что О. Шпенглер воспринял ее, оценив так высоко: «Мы проходим сквозь все времена, вооруженные византийской возвышенностью души, которая оставляет далеко позади все загадки и проблемы» [2.433].
Та же судьба ожидала Русь в 15 веке, когда государство фактически распадалось и исчезало под натиском удельно-боярской фронды с одной стороны и исихазма-нестяжательства (Нил Сорский) – с другой. Русь была склонна к христианской жертвенности, к утверждению и превознесению ее, как это проявилось в канонизации ее первых святых-страстотерпцев князей Бориса и Глеба.
Только обращение к иудейскому основанию Святой Троицы Русь для дальнейшей реальной жизни и мессианской деятельности (Филофей) [4.59] во имя православия, превратило ее в самое большое мировое государство – Россию.
Дорогой ценой – изменой Христу и его заповедям досталось такое возрождение Руси и православия в целом. Из пассивной, верной заповедям Христа (не убий, подставь другую щеку и др.) Россия превратилась в активную, уподобилась западным завоевательным государствам. Произошло разделение власти и народа.
Иосиф Волоцкий вознамерился решить проблему противоречий между Ветхим и Новым заветами. «Христос, проповедовавший любовь к ближнему, казался антиподом вездесущему Богу Ветхого завета, персонажем другой религии» [4.58]. «Иосифлянство прокламировало отказ от идеи подражания Христу – незыблемого постулата евангельской морали. Оно разрушало средневековые каноны мышления, ставило на место веры разум и руководствовалось в отношении религии простой идеологической целесообразностью. В нем нашел претворение тот путь секуляризации духовной культуры, который определил своеобразие эпохи московской централизации» [4.59].