Ахиллесова пята и троянский конь.
Ахиллесова пята - это значит, как слабое место. Когда мать купала своего сына Ахиллеса в воде неуязвимости,она не окунула в воду лишь одну пяту сына и оно как бы осталось уязвимым и в бою,когда в его эту самую пяту стрельнули, Ахиллес погиб.
Троянский конь - его создал Одиссей и вместе со своими товарищами отправились в Трою. Надо ещё сказать, что в коне сидело войско, и когда коня представили в качестве подарка(по плану так было),то из коня вылезло войско и началась битва.
Справедливы ли упрёки троянцев,утверждавших,что Парис навлёк на трою большую беду.Поясните ответ.
А вот насчёт этого ничего не могу сказать. Извини
Вспоминая суровое время, когда жил и творил Рублев, нельзя не удивляться тому, что ему удалось создать такое высокое и совершенное искусство.
Андрей Рублев почитается не только как великий художник, но и как святой и праведник. Ведь мудрость можно выразить не только словом. Особенно это касается древнерусской иконописи. Вглядитесь в строгие лики святых, загляните в их глаза. Ведь перед вами не просто предметы культового поклонения. На выцветших досках старинных икон, на обветшалых фресках древних монастырей - тайны мироздания, раскрытые древними мастерами, их видения от познания Бога, Вселенной, людей.
Недаром многие ставят иконописца Рублева в один ряд с великими философами. Знаменитый русский скульптор Э. Неизвестный написал: "Рублев никогда не читал лекций по философии, не писал ни строчки. Он даже не говорил, так как дал монашеский обет молчания. Почему же он философ? Да потому, что в России было такое понятие: "умозрение в красках".
Много других рядовых мастеров, как и он, признавали догматы церкви, благочестиво соблюдали обряды, лишь ему было дано то, что его отличает от рядового иконописца: великое прозрение, проникновение в мир человеческого духа.
Его искусство, как вдохновенная песнь, как волнующее видение, как пророчество. Ему открыта была правда, представление о судьбе человека, его добре и красоте. Ценность Рублева не в том, что своей кистью, красками он передал то, что до него словами уже высказали отцы церкви. Рублев выразил в живописи то, чего не выразил и даже не помыслил никто другой до него. Каждая икона его — это торжественный гимн, это похвала, это молитва. Не существует таких слов, таких текстов и даже песнопений, которые могли бы сделать излишними то, что нас и доныне покоряет в созданиях Рублева.