Двумя виднейшими лицами русской церкви рубежа XV-XVI веков были Нил Сорский и Иосиф Волоцкий – главы двух несходных духовных течений.
Борьба с ересью жидовствующих заставила обратить внимание и на церковные неустройства. Еретики постоянно корили православных, что у них священники ставятся на мзде. На соборе 1504 г. было поставлено отменить пошлины при постановлении на священнослужительские места, чтобы не вводить людей в соблазн. С этих пор строго стали смотреть, чтобы это постановление не нарушалось. Даже сам Геннадий должен был отказаться от своего сана и поселиться в монастыре, когда его враги, которых у него было очень много, стали жаловаться, будто он по-прежнему брал «мзду» со священников.
Поднят был на соборе и другой весьма важный вопрос – вопрос о том, следует ли монастырям владеть селами. Именно он и разделил приверженцев Нила Сорского и Иосифа Волоцкого. Монастыри, эти «тихие пристанища», куда удалялись люди, чтобы вдали от мирских забот проводить жизнь в покаянии, слезах и молитве, казались благочестивым и набожным людям лучшим местом для души, а монашеское житие образцом праведной жизни. Оно представлялось им «лучше царской державы»; о нем говорили: «Свет инокам ангелы, свет же мирянам иноки». И в самом деле, подвижники, подобные святому Феодосию Печерскому и святому Сергию Радонежскому, были таким светом для мирян: они своею жизнью напоминали, что, кроме мирских забот, есть заботы высшие, духовные, воочию показывали примеры христианского милосердия и кротости. Толпы богомольцев наполняли монастыри, прославленные подвигами святых угодников, несли сюда свои пожертвования. Во времена Нила Сорского и Иосифа Волоцкого князья, бояре и богатые люди жертвовали часто земли, деревни, села и разные угодья: кто делал вклад, чтобы молились о здравии и долголетии его, вкладчика, и его родичей; кто жертвовал «на вечный помин души». Особенно много делалось вкладов и завещаний в пользу монастырей во второй половине XV столетия, когда ожидалась скорая кончина мира.
Чем больше богатели монастыри, тем сильнее монахи втягивались в мирские дела: приходилось управлять имениями, собирать доходы, а иногда даже и тяжбы вести. Кстати ли было всем этим заниматься инокам, посвятившим свою жизнь Богу, отрекшимся от грешного мира и корыстей его? Не повреждалось ли этим монашество в самом корне своем? Этими вопросами еретики кололи глаза православным. Этими вопросами смущались и сами благочестивые люди. На соборе 1504 года восстал против права монастырей владеть селами Нил Сорский, из рода бояр Майковых (родился в 1433, умер в 1508 г.).
Филипп рано поставил себе целью округлить свою территорию; к этой цели он шёл прямо и неуклонно, пользуясь малейшим поводом. Его внешняя политика — политика собирания, внутренняя — политика укрепления за собой завоеванных областей. И Филипп одинаково легко справлялся как с одной, так и с другой задачей. Он обнаружил и талант полководца, и искусство дипломата, и мудрость законодателя и организатора. Поссорился Филипп с графом Фландрским потому, что последний хотел играть руководящую роль в королевстве. Обманутый в своих ожиданиях, граф покинул Париж и сейчас же составил коалицию, в которую вошли графы Геннегау, Намюра, Блуа, Сансерра, Шампани и герцог Бургундский; Филиппу едва удалось удержать от вступления в неё короля Англии Генриха II. Филипп II Август обратился за поддержкой к Папе римскому и сумел привлечь на свою сторону сыновей Генриха II, управлявших его континентальными владениями. С их он справился с врагами. Со времён Гуго Капета это была самая крупная победа, одержанная королевской властью над баронами.К владениям Филиппа по договору с Фландрией (1186 год) были присоединены Амьен и графство Вермандуа, за исключением Сен-Кантена и Перонна. Теперь Филипп тем смелее мог обратиться против Англии, что у него был совершенно обеспечен тыл. Впрочем, пока был жив Генрих II, Филиппу не удалось достигнуть ни одного сколько-нибудь важного результата. Он постоянно поддерживал раздоры между сыновьями Генриха и им самим, ослабляя, таким образом противника и подготовляя почву для решительного удара.Почти сразу же после смерти Генриха II Филипп помирился с его наследником Ричардом I и вместе с ним принял крест для третьего крестового похода (1190 год). Согласие между обоими королями продолжалось недолго. Ещё до прибытия в Сирию отношения их были очень натянуты.
Филипп II Август. Если бы Людовика VII на престоле сменил другой столь же нерешительный король, Францию могла бы постигнуть катастрофа. К счастью, наследником стал его сын Филипп II Август (1180-1223), один из величайших королей средневековой Франции. Подстрекая к мятежу против Генриха II и поощряя его междоусобную борьбу с сыновьями, управлявшими землями на материке, Филипп смог воспрепятствовать посягательствам на свою власть. После единственного политического поражения Генриха II на материке он вынудил его возвратить пограничные крепости и выплатить военные репарации. Во время правления преемника Генриха Ричарда I (1189-1199) Филиппу везло меньше. Оба короля начали свои отношения с уверений в дружбе. Ричард признал владения Филиппа во Франции, и оба поклялись отправиться вместе в 3-й крестовый поход (1189-1192). Однако по пути в Палестину они поссорились. В 1191 Филипп сказался больным и вернулся во Францию, чтобы составить заговор против Ричарда. Объединившись с вассалами в английских владениях и с младшим братом Ричарда Иоанном, Филипп спровоцировал волнения во Франции и Англии. После того как по возвращении из крестового похода в 1192 Ричард был взят в плен в Австрии и передан за выкуп императору Священной Римской империи Генриху VI, Филипп безнаказанно вторгся во владения Ричарда. Однако в 1194 Ричард был освобожден и вернулся во Францию, чтобы свести счеты с Филиппом. Вплоть до 1199 он постоянно одерживал победы. Только внезапная смерть Ричарда во время грабительского набега Филиппа от дальнейших поражений. Филипп продолжил свои интриги против преемника Ричарда Иоанна (1199-1216). Спустя короткое время он призвал Иоанна явиться на феодальный суд в Париже, чтобы отчитаться в некоторых поступках, которые были сочтены неподобающими для вассала. Иоанн пренебрег этим приглашением, и его объявили преступником, а принадлежавшие ему земли присудили конфисковать. В разразившейся в 1202 войне Филипп одержал полную победу и за два года лишил Иоанна всех его владений во Франции, за исключением Гаскони. Однако деятельность Филиппа на этом не завершилась. В 1214 ему пришлось вновь сразиться с Иоанном и с широкой коалицией германских и нидерландских правителей в Бувине на юге Фландрии. Там он нанес решительное поражение войскам Иоанна, Оттона IV и фламандцев. Так Филипп утвердил гегемонию Франции в Западной Европе на последующее столетие. Помимо объединения северных и центральных районов Франции, Филипп заложил основу для присоединения юго-западной части страны. В 1208, когда папа Иннокентий III призвал к крестовому походу против графства Тулузы, где пустила глубокие корни альбигойская ересь, Филипп, не вмешиваясь лично, поощрил французскую знать к участию в этом походе. В 1213 Тулуза была завоевана и оккупирована войсками Симона де Монфора и его крестоносцев. Хотя впоследствии граф Тулузский вернул свои земли, преемник Филиппа сумел распространить королевскую власть и на эту территорию. Филипп преобразовал королевские финансы по образцу английского казначейства, расширил полномочия королевского суда, реформировал местное управление. Его самым прогрессивным нововведением было назначение чиновников для управления вновь образованными судебными округами. Получая от короля заработную плату, эти новые чиновники преданно исполняли королевские поручения и объединять вновь завоеванные территории. Сам Филипп стимулировал развитие городов во Франции, предоставляя им широкие права самоуправления.
Двумя виднейшими лицами русской церкви рубежа XV-XVI веков были Нил Сорский и Иосиф Волоцкий – главы двух несходных духовных течений.
Борьба с ересью жидовствующих заставила обратить внимание и на церковные неустройства. Еретики постоянно корили православных, что у них священники ставятся на мзде. На соборе 1504 г. было поставлено отменить пошлины при постановлении на священнослужительские места, чтобы не вводить людей в соблазн. С этих пор строго стали смотреть, чтобы это постановление не нарушалось. Даже сам Геннадий должен был отказаться от своего сана и поселиться в монастыре, когда его враги, которых у него было очень много, стали жаловаться, будто он по-прежнему брал «мзду» со священников.
Поднят был на соборе и другой весьма важный вопрос – вопрос о том, следует ли монастырям владеть селами. Именно он и разделил приверженцев Нила Сорского и Иосифа Волоцкого. Монастыри, эти «тихие пристанища», куда удалялись люди, чтобы вдали от мирских забот проводить жизнь в покаянии, слезах и молитве, казались благочестивым и набожным людям лучшим местом для души, а монашеское житие образцом праведной жизни. Оно представлялось им «лучше царской державы»; о нем говорили: «Свет инокам ангелы, свет же мирянам иноки». И в самом деле, подвижники, подобные святому Феодосию Печерскому и святому Сергию Радонежскому, были таким светом для мирян: они своею жизнью напоминали, что, кроме мирских забот, есть заботы высшие, духовные, воочию показывали примеры христианского милосердия и кротости. Толпы богомольцев наполняли монастыри, прославленные подвигами святых угодников, несли сюда свои пожертвования. Во времена Нила Сорского и Иосифа Волоцкого князья, бояре и богатые люди жертвовали часто земли, деревни, села и разные угодья: кто делал вклад, чтобы молились о здравии и долголетии его, вкладчика, и его родичей; кто жертвовал «на вечный помин души». Особенно много делалось вкладов и завещаний в пользу монастырей во второй половине XV столетия, когда ожидалась скорая кончина мира.
Чем больше богатели монастыри, тем сильнее монахи втягивались в мирские дела: приходилось управлять имениями, собирать доходы, а иногда даже и тяжбы вести. Кстати ли было всем этим заниматься инокам, посвятившим свою жизнь Богу, отрекшимся от грешного мира и корыстей его? Не повреждалось ли этим монашество в самом корне своем? Этими вопросами еретики кололи глаза православным. Этими вопросами смущались и сами благочестивые люди. На соборе 1504 года восстал против права монастырей владеть селами Нил Сорский, из рода бояр Майковых (родился в 1433, умер в 1508 г.).