В первые два века христиане считали все таинства древнего мира (мистерии 1) "сатанинским действом", не поклонялись образу креста (их символом была рыба) и проклинали попытки придать Богу сотоварищей (например, учение Феодорита о святой Троице) . Молитвенные собрания древних христиан восходили к иудейскому празднованию субботы и сопоставимы с намазом (мусульманской молитвой, ред.) . На них вспоминали исторические события, пели псалмы и учили нравственности.
Многое из того, что сегодня считается христианским культом, на самом деле имеет чисто языческое происхождение и было объявлено "христианским" в IV веке силою государства с политической целью подчинения народов империи единому "наместнику Христа" — императору. Так, выступая на Большом Московском соборе Православной Церкви 1666 года, митрополит Константинопольского вселенского патриархата Паисий Лигарид высказал царю Алексею Михайловичу Романову православное понимание его должности: "У римлян, как и у египтян, царь соединял в себе власть священства и царства. По сим и подобным причинам царь именуется Богом. И ты, богоподобный Алексей Михайлович, имеешь право на богоименование" 2.
Тем самым, православный архиерей, выступление которого было поддержано церковным собором, сам признал глубокую внутреннюю связь между византийскохристианским учением о царе как о "помазаннике Божием" и мифологиями древних восточных деспотий, увидел тождество христианского царя и древнеегипетского обожествленного фараона. Цель создания средневековой государственной модели новозаветного иудео-христианского учения была ясно выражена — сохранение абсолютной политической власти правителя над людьми! Это блестяще показал великий русский писатель Ф. М. Достоевский в легенде о Великом Инквизиторе, вошедшей в роман "Братья Карамазовы": порок древнего христианства Великий Инквизитор увидел в том, что Иисус проповедовал лишь духовную свободу и не принял порфиры и меча кесаря. Этот "недостаток" древнего христианства был исправлен лишь в IV веке.
Следует отметить, что император Рима Константин Великий, введший всеобщее христианство, сам оставался язычником, посвященным в культ Митры, и принял крещение лишь перед смертью. Христиане IV века не устояли перед соблазном благ мирской власти, и к учению Иисуса (мир ему! ) примешался языческий культ, повлекший за собой в V веке качественные изменения в вероучении (возникли догматы о Богородице, о святой Троице и т. п.) .
1237—1240 гг. — походы Батыя на Русь;1380 г. — Куликовская битва;1480 г. — стояние на реке Угре, ликвидация ордынского господства на Руси.Исторические деятели: Батый; Иван Калита; Дмитрий Донской; Мамай; Тохтамыш; Иван III. План ответа: 1) основные точки зрения на характер взаимоотношений Руси и Орды в XIII—XV вв.; 2) особенности хозяйственного развития русских земель под властью монголо-татар; 3) изменения в организации власти на Руси; 4) Русская Православная Церковь в условиях ордынского владычества; 5) последствия господства Золотой Орды на русских землях.Проблемы ордынского владычества вызывали и продолжают вызывать в отечественной исторической литературе разные оценки и точки зрения.1. С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и большинство историков Иго для Руси являлось большим бедствиемИго - система отношений завоевателей (монголов) и побежденных (русских), которая проявлялась в:— Политической зависимости русских князей от ханов Золотой Орды, выдававших ярлыки (грамоты) на право княжения в русских землях;— Даннической зависимости Руси от Орды. Русь платила дань Золотой Орде (продовольствием, ремесленными изделиями, деньгами, невольниками);—Военной зависимости — поставкой русских воинов в монгольские войска.2. Н. М. Карамзин отмечал, что монголо-татарское господство на Руси имело одно важное положительное последствие — оно ускорило объединение русских княжеств и возрождение единого Российского государства. Это дало основание некоторым историкам более позднего времени говорить о положительном влиянии монголов.3. А.Фоменко, В. Носовский считают, что монголо-татарского ига вообще не было. Взаимодействие русских княжеств с Золотой Ордой больше напоминало союзнические отношения: Русь платила дань (причем ее размер был не столь велик), а Орда взамен обеспечивала безопасность границ ослабленных и разрозненных русских княжеств.
Ну да, НН не тот город, который, пробыв в нём от силы полдня, можно смело обсуждать со знатоками, не боясь при этом быть побитым или, как минимум, раздавленным массой справочного материала и бесчисленных интересных фактов. Не тот, в котором за эти несколько часов можно посмотреть какую-то значимую часть из множества достопримечательностей, а уж тем более что-то осмыслить и понять, чем город живёт, что в нём хорошо, а что пока не очень.Но в качестве оправдания скажу, что такой цели-то у нас и не было. И знакомство с городом воспринималось именно как знакомство, поверхностное и по большей части визуальное. Но не думаю, что НН, угрюмо смотрящий с высоты кремлёвских башен на наши затылки, будет обижаться – мы же не одни такие. Многие даже в таком благородном деле умудряются всегда куда-то спешить. И, промчавшись бешеными индюками по паре-тройке самых топовых мест из путеводителя, отчаянно и суматошно позируя для луков с заваленным горизонтом и обрезанными ногами, ураганом пронесшись по сувенирным лавкам, садятся в свои авто, теплоходы или ещё куда и с чувством выполненного долга уходят в закат.Понравилось!8 Город большой, а времени мало, но не пропадать же ему. Нужно хоть что-то посмотреть, да куда-то съездить. Перефразируя Гришковца: "А куда в Нижнем?". Кидаем машину на подъезде к центру, пересаживаемся на метро и пилим в кремль. Кремль большой, кремль красивый. Чего тут ещё скажешь? "Начинка" кремля, конечно, сильно отличается от таковой в его старшем (Великом) собрате, но тут уж как кому повезло. Сооружение в любом случае впечатляющее, да и виды с застенков кремлёвских недурные, масштаб, простор, хоть даже и сумбурно всё как-то. Скорей-скорей спешим дальше. От кремля спускаемся к площади Народного Единства. А затем трамвайчик, Покровка, площадь Горького. Стандартный набор, в общем. Да небольшие центральные улочки, где несмотря всю величину и значимость города всё равно нельзя не почувствовать дух провинции. Тот самый, которым веяло от рассказов друзей или от старых песенок "Полковника" Хрынова.
Многое из того, что сегодня считается христианским культом, на самом деле имеет чисто языческое происхождение и было объявлено "христианским" в IV веке силою государства с политической целью подчинения народов империи единому "наместнику Христа" — императору. Так, выступая на Большом Московском соборе Православной Церкви 1666 года, митрополит Константинопольского вселенского патриархата Паисий Лигарид высказал царю Алексею Михайловичу Романову православное понимание его должности: "У римлян, как и у египтян, царь соединял в себе власть священства и царства. По сим и подобным причинам царь именуется Богом. И ты, богоподобный Алексей Михайлович, имеешь право на богоименование" 2.
Тем самым, православный архиерей, выступление которого было поддержано церковным собором, сам признал глубокую внутреннюю связь между византийскохристианским учением о царе как о "помазаннике Божием" и мифологиями древних восточных деспотий, увидел тождество христианского царя и древнеегипетского обожествленного фараона. Цель создания средневековой государственной модели новозаветного иудео-христианского учения была ясно выражена — сохранение абсолютной политической власти правителя над людьми! Это блестяще показал великий русский писатель Ф. М. Достоевский в легенде о Великом Инквизиторе, вошедшей в роман "Братья Карамазовы": порок древнего христианства Великий Инквизитор увидел в том, что Иисус проповедовал лишь духовную свободу и не принял порфиры и меча кесаря. Этот "недостаток" древнего христианства был исправлен лишь в IV веке.
Следует отметить, что император Рима Константин Великий, введший всеобщее христианство, сам оставался язычником, посвященным в культ Митры, и принял крещение лишь перед смертью. Христиане IV века не устояли перед соблазном благ мирской власти, и к учению Иисуса (мир ему! ) примешался языческий культ, повлекший за собой в V веке качественные изменения в вероучении (возникли догматы о Богородице, о святой Троице и т. п.) .