Одним из последствий государственной децентрализации Киевской державы, усиленным батыевым погромом, стало разобщение древнерусских территорий, когда Южная и Западная Русь попали под власть Литвы. Некогда единый русский народ разделился на три ветви — великороссов, украинцев и белорусов. Разрыв культурных и политических связей между частями прежде единого целого вел к консервации некоторых диалектных и обрядовых особенностей, хотя осознание духовно-этнической общности не оставляло потомков древних русичей и в условиях взаимоизолированности.
Присоединение западнорусских земель к Литве началось во второй трети XIII века при великом князе Литовском Миндовге. В период правления Гедимина и его сына Ольгерда территориальные приобретения Литвы продолжались. В ее состав вошли Полоцкое, Витебское, Минское, Друцкое княжества, Турово-Пинское Полесье, Берестейщина, Волынь, Подолье, Черниговская земля и часть Смоленщины. В 1362 году под власть литовского князя был приведен Киев. Коренная Литва окружалась поясом подвластных ей русских земель которые составили 9/10 всей территории образовавшегося государства, простиравшегося от Балтийского до Черного моря.
Русское культурное влияние в новом государстве пользовалось подавляющим преобладанием, подчиняя господствующую в политическом плане народность — литовцев. Гедимин и его сыновья были женаты на русских княжнах, при дворе и в официальном делопроизводстве господствовал русский язык. Литовской письменности в то время не существовало вовсе.
Вплоть до конца XIV века русские области, присоединяясь к Литве, не испытывали национально-религиозного гнета. Строй и характер местной жизни сохранялся, потомки Рюрика оставались на своих экономических позициях, мало потеряв и в политическом плане, поскольку государственный строй Литвы носил федеративный характер. Великое княжество Литовское являлось скорее конгломератом земель и владений, чем единым политическим целым. До некоторых пор русское культурное влияние в Литовско - Русском государстве усиливалось по нарастающей. Гедиминовичи обрусевали, многие из них принимали православие. Налицо были тенденции, ведущие в сторону складывания нового своеобразного варианта русской государственности на южных и западных землях бывшей Киевской державы.
К 1453 году империя уменьшилась до Пелопоннеса и окраин Константинополя и больше не могла противостоять растущей мощи Османской империи. Начиная с Баязида I османские султаны несколько раз осаждали или блокировали Константинополь (в 1393—1394 годах, в 1394—1402 годах, в 1411 году, в 1422 году). Они не достигли успеха в захвате города, однако завоеваниями добились контроля над большей частью Балкан. Последняя осада началась в апреле 1453 года. Несмотря на многочисленные обращения ромеев к Западу, на императору Константину прибыл лишь небольшой итальянский контингент. В совокупности с пятью тысячами ромеев общее число защитников Константинополя достигало семи или восьми тысяч человек. Османская армия значительно превосходила их численностью: у Мехмеда II было около восьмидесяти тысяч солдат и более чем сто двадцать кораблей. 29 мая 1453 года после двух месяцев сопротивления Константинополь пал. Последний византийский император Константин XI Драгаш погиб в битве. Торжествующий Мехмед II въехал в поверженный и разграбленный город, в память о захвате которого он получил прозвище Фатих (Завоеватель), и сделал Константинополь новой столицей своей империи.
Победа обеспечила османам господство в бассейне Восточного Средиземноморья. Город оставался столицей Османской империи вплоть до её распада в 1923 году.
Падение Константинополя оказало глубокое влияние на весь мир, особенно на Запад.
Несмотря на политический упадок, в последние годы существования империя переживала глубокое культурное возрождение, основные представители которого, такие как Виссарион Никейский или Мануил Хрисолор, эмигрировали в Европу.
Падение Константинополя, «второго Рима», породила концепцию преемственности — Третьего Рима (в том числе и концепцию Москва — третий Рим).
Многие историки, в том числе Ж. Мишле, полагали, что падение Константинополя представляет собой конец Средневековья и начало Возрождения. Однако эта точка зрения все чаще оспаривается современными историками, которые рассматривают падение Константинополя лишь как шаг в процессе преобразования из греческого мира в латинский, ведущего к эпохе Возрождения.
