Разложение крепостнического строя, начавшееся в конце XVIII века, шло такими быстрыми темпами, что уже во второй четверти XIX века Россия вступила в полосу глубокого кризиса. Необходимы были коренные изменения в производственных отношениях, которые привели бы их в соответствие с развивающимися капиталистическими производительными силами. Кризис сказывался, прежде всего, в глубоком упадке сельского хозяйства, основанного на принудительном труде крепостных крестьян. Это выражалось в хроническом уменьшении производственных возможностей помещичьего хозяйства, в обезземеливании крестьян за счет расширения барской запашки.
Крайне низкая производительность труда и рутинное состояние техники были следствием минимальной заинтересованности крестьян в результатах своего труда, что вызывалось жестокой эксплуатацией, всесторонним порабощением и угнетением крепостного населения. Разорение помещичьего хозяйства, закладывание поместий были яркими свидетельствами обреченности старой системы хозяйства. Обнищание крестьянского хозяйства довершало картину упадка. Для повышения продуктивности сельского хозяйства помещики черноземных областей увеличивали свои пахотные земли, главным образом, за счет крестьянских наделов и увеличения барщинных дней. Барская запашка выросла за первую половину XIX века почти вдвое: если в конце XVIII века крестьянские земли составляли 2/3, а помещичьи — 1/3, то в середине XIX века соотношение стало обратным: крестьянские земли — 1/3, помещичьи — 2/3.
Развитая система отпуска крестьян на оброк в неплодородных районах приводила к тому, что большинство рабочих рук находило свое применение к капиталистической промышленности и торговле. Оброчные крестьяне составляли в некоторых уездах Московской, Калужской, Ярославской губерний 60—70 процентов. Именно за счет оброчных крестьян формировался работный люд России, выступавший как наемная сила на купеческих мануфактурах, но привязанный крепостным правом к своему владельцу. Пороки крепостнической системы тормозили уход крестьян на оброк и превращение их в постоянную рабочую силу промышленных предприятий.
Однако в недрах феодального помещичьего хозяйства под влиянием растущих буржуазных отношений вырастали явления совершенно нового, капиталистического порядка: втягивание поместья в товарно-денежные отношения, рост производства товарного (продажного) хлеба, 90 процентов которого производили помещики и только 10 процентов — крестьяне, увеличение вывоза хлеба за границу.
Расслоение крестьян, явившееся следствием проникновения буржуазных отношений в деревню, привело к обнищанию большей части сельского населения и вырастанию параллельно с этим числа сельских предпринимателей и богатеев — будущей базы сельской буржуазии. Разложение крестьянства, связанного еще феодальными путами: «крепостью», общиной, личным бесправием —было характерным признаком вовлечения его в сферу капиталистических отношений. Более интенсивным был рост капитализма в промышленности. Число предприятий выросло до 15 тыс., количество занятых рабочих до 565 тыс. Помещичья (вотчинная) и казенная мануфактуры сдавали свои позиции ввиду мало производительности преобладавшего на них крепостного труда. Снижали свое значение отрасли, обслуживаемые помещичьими и государственными крестьянами.
