1) Повстанцы Болотникова могли одержать кратковременные победы, но не окончательную. Восстание было хорошо организованным лишь в начале. Были люди, такие как Прокопий Ляпунов, поверившие Ивану Болотникову, что нужно Россию от самозванца Шуйского. Были подметные письма, которые всколыхнули чернь, стрельцов и некоторых дворян. Были лихие люди, которые были готовы воевать. Но воевали эти люди, чтобы грабить. Им неважно было под каким предлогом.
После того, как служилые люди, стрельцы и дворяне увидели дела рук разбойников, они поняли, что на Руси нужен порядок, а не разбой и убийства. Ляпунов решил, что лучше служить даже Шуйскому, чем авантюристам, в конце концов за которыми стояли интервенты (польские и другие).
2) Служение Лжедмитрию аморальнее, чем служение боярину Шуйскому, которого регентом поставила Дума. Дума служила России. Лжедмитрием руководили из за рубежа.
Лихие люди во время восстания проявили себя крайне негативно: убивали, жгли, бесчестили. У них не было конструктивной идеи наведения порядка. Беспорядок был им выгоден: при нем они жили так, как хотели. Служилые, посадские, крестьяне, стрельцы, и дворяне осознали, что разбойники, сеющие хаос и смерть, не нужны. Против восстания выступили все, кто хотел порядка и стабильности. Зачинщиков начали отлавливать и казнить.
Самое главное, что повстанцам перестали верить. Тут монастыри, которые начали проклинать Ивана Болотникова, другие служилые люди, которые выступили с речами, против смуты. Далее не могли показать Лжедмитрия, похожего на настоящего Дмитрия. Лжедмитрием был бывший бродяга Петр, к которому все относились с сомнением.
История монгольского народа начинается с Чингисхана
Слияние многочисленных и непрочных групп кочевников... непрестанно между собою враждовавших, в единое военное и политическое целое, внезапно возникшее и оказавшееся подчинить себе всю Азию, было делом рук мощной личности Чингисхана.
Монгольская эпоха имела глубоко проникающее влияние на историю и культуру Азиатского материка.[1] Она не только сопровождалась гигантскими военными походами и политическими переворотами, но и дала выход многим культурным течениям, открывшим новые возможности для Востока и Запада. Но так как все созданные монголами и объединенные ими национальности распались, в то время как на Востоке китайская культура, а на Западе ислам сохранили свои позиции, то значение, приходящееся в XIII и XIV веках на долю монголов, впало незаслуженно в забвение.
Чингис-хан указал цель своим подданным. Вместо гибельных усобиц мелких племен между собою он внушил объединенному им народу идею всемирного владычества. Его жизнь была неизменно посвящена этой одной цели. По проторенным им путям продолжали неуклонно следовать его сыновья и преемники. Дух великого Чингисхана продолжал жить в членах его многочисленной семьи, и именно он вдохнул в свое потомство властвовать не только над их собственным степным царством, но и над завоеванными культурными странами азиатского Востока и Запада. Таким образом, Чингисхан, несомненно должен быть причислен к величайшим личностям Всемирной Истории.[2]
Историей монголов и их гениальным вождем, вписавшим блестящие страницы во всемирную историю, до самого последнего времени интересовался только узкий круг ориенталистов. Несмотря на то, что в русской истории есть особый период - монгольский, ему не придавалось особого значения "казенными" историками, этот период относится к числу "пустых периодов" русской истории, несмотря на тот исторический факт, что из этого периода - как из "материнского лона" - вышла Московская Русь. Не существует также специального исторического труда на эту тему.
Только за самые последние годы ученые евразийского мировоззрения, изучая проблему русского самопознания, стали внимательно разбираться в разных восточных влияниях на русскую историю, культуру и быт, и им, отчасти, удалось разбить "предубеждения и предрассудки европеизма", с которыми трактовался этот вопрос до них, и, тем самым, заинтересовать широкий круг русской интеллигенции, чего не удавалось сделать нашим ориенталистам.
Политическая раздробленность, постоянные княжеские усобицы облегчили осуществление широкомасштабных планов монголо-татар, начатое вождем монгольских племен князем Темучином (Темуджином), получившим имя Чингисхана (великого хана) – владыки мира.
Монголы обрушились на Северный Китай, покорили Сибирь, вторглись в Хорезм, Северный Иран и другие земли и стали продвигаться к русским землям. Чингисхан показал себя не только умелым и жестоким полководцем, но и незаурядным правителем.[3]
Объединение отдельных племен в один монгольский народи первые походы Чингисхана
Провозглашение Темучина Чингисханом было делом представителей большей части монгольских племен, но не всех, так как другая часть народа с несколькими аристократическими семьями была с Джамухой; оставалось вне этого объединения и могущественное племя кераитов, подвластное Ван-хану, а также государство найманов и белых татар.
Таким образом, первая цель, которую поставил Чингисхан, - образовать Единую Монгольскую Державу - еще не была достигнута.[4]
Однако те племена, которые уже признали его власть, представляли в общей сложности, по числу душ, такую крупную величину и занимали такие обширные земли, что являлось необходимым - еще ранее достижения указанной цели и попутно с ее преследованием - озаботиться возможным сплочением подвластных племен в одно целое.
Для этого, прежде всего следовало наладить постоянную сеть сообщений, а необходимость защиты центральной власти от неблагоприятных случайностей, всегда возможных в той обстановке, в которой возникала монгольская держава, требовала прочной организации ставки верховного правителя государства и надежных мер для ее охраны. В осуществлении этих мероприятий и других, относящихся к разряду административных, Чингисхан с самого начала проявил огромный организационный талант.
История монгольского народа начинается с Чингисхана
Слияние многочисленных и непрочных групп кочевников... непрестанно между собою враждовавших, в единое военное и политическое целое, внезапно возникшее и оказавшееся подчинить себе всю Азию, было делом рук мощной личности Чингисхана.
Монгольская эпоха имела глубоко проникающее влияние на историю и культуру Азиатского материка.[1] Она не только сопровождалась гигантскими военными походами и политическими переворотами, но и дала выход многим культурным течениям, открывшим новые возможности для Востока и Запада. Но так как все созданные монголами и объединенные ими национальности распались, в то время как на Востоке китайская культура, а на Западе ислам сохранили свои позиции, то значение, приходящееся в XIII и XIV веках на долю монголов, впало незаслуженно в забвение.
Чингис-хан указал цель своим подданным. Вместо гибельных усобиц мелких племен между собою он внушил объединенному им народу идею всемирного владычества. Его жизнь была неизменно посвящена этой одной цели. По проторенным им путям продолжали неуклонно следовать его сыновья и преемники. Дух великого Чингисхана продолжал жить в членах его многочисленной семьи, и именно он вдохнул в свое потомство властвовать не только над их собственным степным царством, но и над завоеванными культурными странами азиатского Востока и Запада. Таким образом, Чингисхан, несомненно должен быть причислен к величайшим личностям Всемирной Истории.[2]
Историей монголов и их гениальным вождем, вписавшим блестящие страницы во всемирную историю, до самого последнего времени интересовался только узкий круг ориенталистов. Несмотря на то, что в русской истории есть особый период - монгольский, ему не придавалось особого значения "казенными" историками, этот период относится к числу "пустых периодов" русской истории, несмотря на тот исторический факт, что из этого периода - как из "материнского лона" - вышла Московская Русь. Не существует также специального исторического труда на эту тему.
Только за самые последние годы ученые евразийского мировоззрения, изучая проблему русского самопознания, стали внимательно разбираться в разных восточных влияниях на русскую историю, культуру и быт, и им, отчасти, удалось разбить "предубеждения и предрассудки европеизма", с которыми трактовался этот вопрос до них, и, тем самым, заинтересовать широкий круг русской интеллигенции, чего не удавалось сделать нашим ориенталистам.
Политическая раздробленность, постоянные княжеские усобицы облегчили осуществление широкомасштабных планов монголо-татар, начатое вождем монгольских племен князем Темучином (Темуджином), получившим имя Чингисхана (великого хана) – владыки мира.
Монголы обрушились на Северный Китай, покорили Сибирь, вторглись в Хорезм, Северный Иран и другие земли и стали продвигаться к русским землям. Чингисхан показал себя не только умелым и жестоким полководцем, но и незаурядным правителем.[3]
Объединение отдельных племен в один монгольский народи первые походы Чингисхана
Провозглашение Темучина Чингисханом было делом представителей большей части монгольских племен, но не всех, так как другая часть народа с несколькими аристократическими семьями была с Джамухой; оставалось вне этого объединения и могущественное племя кераитов, подвластное Ван-хану, а также государство найманов и белых татар.
Таким образом, первая цель, которую поставил Чингисхан, - образовать Единую Монгольскую Державу - еще не была достигнута.[4]
Однако те племена, которые уже признали его власть, представляли в общей сложности, по числу душ, такую крупную величину и занимали такие обширные земли, что являлось необходимым - еще ранее достижения указанной цели и попутно с ее преследованием - озаботиться возможным сплочением подвластных племен в одно целое.
Для этого, прежде всего следовало наладить постоянную сеть сообщений, а необходимость защиты центральной власти от неблагоприятных случайностей, всегда возможных в той обстановке, в которой возникала монгольская держава, требовала прочной организации ставки верховного правителя государства и надежных мер для ее охраны. В осуществлении этих мероприятий и других, относящихся к разряду административных, Чингисхан с самого начала проявил огромный организационный талант.
После того, как служилые люди, стрельцы и дворяне увидели дела рук разбойников, они поняли, что на Руси нужен порядок, а не разбой и убийства. Ляпунов решил, что лучше служить даже Шуйскому, чем авантюристам, в конце концов за которыми стояли интервенты (польские и другие).
2) Служение Лжедмитрию аморальнее, чем служение боярину Шуйскому, которого регентом поставила Дума. Дума служила России. Лжедмитрием руководили из за рубежа.
Лихие люди во время восстания проявили себя крайне негативно: убивали, жгли, бесчестили. У них не было конструктивной идеи наведения порядка. Беспорядок был им выгоден: при нем они жили так, как хотели. Служилые, посадские, крестьяне, стрельцы, и дворяне осознали, что разбойники, сеющие хаос и смерть, не нужны. Против восстания выступили все, кто хотел порядка и стабильности. Зачинщиков начали отлавливать и казнить.
Самое главное, что повстанцам перестали верить. Тут монастыри, которые начали проклинать Ивана Болотникова, другие служилые люди, которые выступили с речами, против смуты. Далее не могли показать Лжедмитрия, похожего на настоящего Дмитрия. Лжедмитрием был бывший бродяга Петр, к которому все относились с сомнением.