Присяжные удалились в совещательную комнату, чтобы вынести вердикт по трем вопросам:
1] виновна ли Засулич в покушении на Трепова?
2] хотела ли она при этом лишить его жизни?
3] сделала ли она для этого все, что от нее зависело?
Обстановка тем временем накалялась: в толпе, заполнившей улицу, слышались угрозы, в ход могло пойти оружие. Позже в прессе появилось анонимное письмо якобы одного из присяжных: "Мы при всем негодовании к ее злодеянию вынуждены были оправдать ее... Если бы мы обвинили Засулич, то весьма вероятно, что некоторые из нас были бы перебиты у самого порога суда". Это была очевидная фальшивка: итоги голосования присяжных держались в строгой тайне, никто из радикалов им не угрожал. Скорее речь могла идти о давлении со стороны власти, имевшей немало воздействия на чиновников. Но присяжные проявили удивительное упрямство.
Посовещавшись десять минут, они вышли в зал и решительно ответили "невиновна" на все три вопроса.
Адвокат Петр Александров защищал в суде Веру Засулич. Едва прозвучал вердикт, в зале началось столпотворение. Все кричали, аплодировали, плакали, обнимались. Генералы и графы, вскочив со своих мест, били в ладоши и восклицали: "Браво!". Александрова окружила толпа, дамы целовали ему руки, называя новым Цицероном. Старый Деспот-Зенович, товарищ министра внутренних дел, доверительно шепнул Кони: "Сегодня счастливейший день моей жизни!"...
По правилам Засулич нужно было освободить тут же в зале, но председатель велел тайно вывести ее через черный ход, чтобы избежать столкновений. Однако жандармы то ли в пику ему, то ли по нерасторопности вытолкнули террористку в самую гущу толпы и усадили в экипаж, чтобы отвезти домой. Ликующие студенты окружили карету, полиция стала их расталкивать. В суматохе студент Сидорацкий выпалил в жандарма из револьвера, промахнулся, ранил курсистку и тут же застрелился сам...
А оправданная террористка скрылась у знакомых, уверенная, что дома ее ждет засада. Действительно, на другой день приговор был опротестован. Но Вера с товарищей уже выехала в Швецию.
Благородство в средневековом обществе определялось прежде всего в отношении военного класса, к которому относились рыцари, они не все были знатного происхождения, были рыцари бедные, а порой и не свободные люди, чтобы их принимали в обществе, от них требовались определенные личные качества. Общество требовало от рыцарей благородства, что подразумевало быть не только храбрым и смелым и искренним, давать советы своему господину ему, быть стойким и надежным, но и благородно вести себя, иметь зрелые чувства, умные суждения, иметь мудрость, а также быть хорошим солдатом, честным человеком и христианином, рыцарской аристократии теперь необходимо было быть добродетельными и иметь высокую мораль. Рыцари также должны были уметь вести себя, иметь хорошие манеры. Гуманисты в отличие от средневекового общества считали людей вообще каждого к разумной деятельности, наделенных разумом и и познавать и приобретать мудрость и в этом они видели благородство людей, которое можно было развить через познание и практическую деятельность. Человек должен обладать не только христианским смирением и милосердием, но и быть благоразумным, стойким , гуманным, щедрым и деятельным. То есть человека они считали каждого к благородству, а не только рыцаря или дворянина, человеком благородным мог быть каждый, кто стремится к знаниям и полезной деятельности, и не только прилично себя ведет, но и стремится к гармонии в духовной и физической жизни.
