Из Нарышкинских зданий в Москве уцелели:
- Богоявленский монастырь (Никольская улица) (1693-1696),
- Церковь Владимирской Б. М. (Никольская улица) (1691),
- Крестовоздвиженский монастырь (Воздвиженка) (1701),
- Церковь Знамения Б. М. (при доме Гр. Шереметьева)(1704-1706),
- Церковь в с. Филях (1693),
- Церковь в с. Дубровицах, Подольского уезда (1704),
- Церковь в с. Троицко-Лыковом (1702),
- Церковь в с. Петровско-Разумовском (1692),
- Церковь в с. Сафрине (1691),
- Небольшая церковь при доме Чижевского подворья на Никольской улице и трапезная Троицкой Лавры.
Много построек воздвигалось по плану самого Петра, но осталось нетронутыми и не искалеченными очень немногие.
Более других сохранились:
- Церковь Иоанна Воина (Якиманка),
- Немецкая церковь – в Лефортове,
- Сухарева башня,
- Меньшикова башня.
История русского зодчества времени Петра – крайне интересна и поучительна и заслуживает огромного внимания. Вся эпоха еще ждет своего исследователя и, во всяком случае, пора снять тот незаслуженный упрек этому времени, какой так часто слышится при оценке культурных новшеств Петра.
Архитектура Москвы при Петре I - конец 17 начало 18 века
Обвинение в исключительном западном подражании, поверхностном и ненужном, - такое обвинение несправедливо. В реформах Петра нет внезапного, нет ни скачков, как и вообще не может быть скачков в историческом развитии культуры. И реформы Петра только неотвратимому шествию к нам западноевропейской культуры.
Уже при Алексее Михайловиче ясно сказывается западное влияние в произведениях искусства, особенно заметно оно на орнаментальных формах, где при схеме рисунка еще русской, уже лежит отпечаток ренессанса.
Возникает вопрос – откуда это влияние? Может быть ближе всего из Польши, имевшей тогда постоянные отношения с Русью; при дворе Осодора Алексеевича бывали польские люди и, без сомнения, привозили они с собой предметы роскоши, заносили и вкусы культурные.
Старая Русь дряхлела, доживала последние дни. Исчез облеченный в пурпур и золото царский византизм и стрельцы не сдержали нашествия Запада. Петр явился, когда уже частица этой западной культуры скромно приютилась на тенистых берегах Яузы, там, в немецкой слободе – этой первой школе для Петра.
С этого времени Россия приобщается к общему течению европейской архитектуры.
Если нельзя считать наше Российское западничество чем-то обособленным, то, во всяком случае, оно крайне интересно и, отражая характер доминирующих течений европейской архитектуры, новые постройки при Петре были уже новшествами, хотя и скрывали пока какой-то внутренний, чисто русский прием. Даже в том случае, когда Петр лично составлял планы, он давал архитектурному облику здания тот тип, какой создавал зодчий, которому поручалась постройка; а зодчие эти были почти все пришлыми, иноземными: выписанный из Голландии Франс де-Вааль, из Парижа Ж. Б. Леблон, из Италии А. Трезини и др. Они то и принесли с собой господствующий в Европе стиль.
На Западе в конце ΧVΙΙ века стиль барокко из своей колыбели Италии проникал всюду.
Наследие католической реакции после шумного времени ренессанса стиль барокко стал придворным стилем иезуитов и рассчитан был на то, чтобы, прежде всего, произвести эффект, удивить и поразить.
Происходя из форм итальянского ренессанса, барокко утрировал, изламывал эти формы; искривленные, изуродованные колонны, изогнутые фронтоны с вычурным орнаментом из фигур, перевитых листьями и гроздьями винограда. Какая-то болезнь прямых линий и даже в формах окон применялся восьмигранник или круг. Все нагромождено и величественно вместе с тем.
Этот стиль барокко занесен был к нам и в Россию в конце ΧVΙΙ и начале ΧVΙΙΙ века.
Появляются в Москве храмы с выражением барокко не только в орнаментации и деталях, но даже и в плане. Веками освещенный крестообразный или квадратный тип плана, тип еще византийский, - теперь стал нарушаться смелыми кривыми линиями. – Полукружия стали излюбленными.
Весь русский барокко пока скромен, местами даже скуп, не смотря на обилие деталей. В нем нет тех полетов экстаза, того вычурного, огромного, богато блестящего, что дал католический запад, особенно в Вене, Праге, Баварии и даже Польше. Но в нашем барокко много живописности, много художественной компоновки масс, много обдуманности в сочетании частей и красиво нарисованное, без сомнения иностранной рукой, орнаменты, наличники, выгибы парапетов, впервые появившихся на русских зданиях, - все это необыкновенно прикрашивает весь тип такого здания.
Зданий этого характера в Москве осталось немного, но все они очень интересны.
Нарышкины. Родственники Петра, первые начавшие строить в этом барокко, - отчего часто и называется русский барокко Нарышкинским стилем – оставили нам интересную повесть о том, с какой любовью создавали они эти храмы, как шли навстречу западным мечтам и как щедро они давали возможность выразиться западноевропейским художникам над созданием православного храма. Остались неведомы нам имена зодчих, но это были незаурядные силы.
Нарышкинским стилем завершается период старой Руси, и русские формы затем уступают свое место всецело западным.