Основным источником рабов был захват в плен. Именно пленные иностранцы составляли подавляющее большинство рабов в Древнем Риме, о чём свидетельствует анализ многочисленных письменных источников, в частности, надгробных надписей. Например, как указывает известный французский историк Клод Николе, большинство рабов на Сицилии в конце II века до н. э. (когда рабство на острове достигло наибольших масштабов) были уроженцами Малой Азии, Сирии, Греции, которые были до этого захвачены Римом[1].
«В понимании римлян, — пишет историк, — раб ассоциировался с иностранцем. Также как древние греки считали всех варваров низшей расой, у которых естественным состоянием было рабство, такие же взгляды разделяли и римляне. Например, Марк Туллий Цицерон писал о рас мнении, согласно которому некоторые расы предназначены для рабства»[2].
Другим источником рабов было морское пиратство, достигшее кульминационного пункта в эпоху первого триумвирата (середина I в. до н. э.), которое в отдельные периоды римской истории также значительно содействовало увеличению числа рабов.
Третьим источником рабов было право кредитора обратить в рабство своего должника. В частности, такое право было легализировано Законами двенадцати таблиц (V в. до н. э.). По истечении срока займа должнику предоставлялся один месяц льготы; если долг не уплачивался, суд отдавал должника кредитору (лат. iure addicitur) и последний держал его у себя дома в оковах в течение 60 дней. Закон определял для таких случаев количество хлеба, которое получал заключённый (не менее 1 фунта на день), и вес оков (не более 15 фунтов). За время заключения кредитор три раза мог выводить своего должника на рынок и объявлять сумму долга. Если никто не выражал желания выкупить его, он превращался в раба (лат. servus), которого кредитор мог продать, но только за пределы римской территории. Те же Законы двенадцати таблиц давали отцу право продавать в рабство своих детей.
Вместе с тем, в IV веке до н. э. в Риме был принят закон Петелия, который запрещал обращать в рабство римских граждан — отныне рабами могли быть лишь иностранцы, и лишь в исключительных случаях (например, совершение серьёзного преступления) ими могли стать граждане Рима. Согласно этому закону, римлянин, публично объявлявший о своей несостоятельности (банкротстве), лишался всего своего имущества, которое отбирали в уплату долгов, но сохранял личную свободу[3]. К. Николе пишет в этой связи об «отмене долгового рабства» в Риме в 326 году до н. э. Хотя есть упоминания о том, что данный закон в последующем обходили, но, как полагают историки, речь идёт не о собственно долговом рабстве, а о каких-то формах отработки долга, без формального обращения в рабство[4].
Объяснение:
Римская империя была огромным даже по нынешним меркам государством со сложной системой управления и развитой инфраструктурой. Ее падение, точнее – ситуация, когда римские государственные институты и инфраструктура прекратили функционировать в западной части Римского мира и испытали серьезное потрясение в восточной, стало следствием множества причин. Среди первых необходимо назвать политический кризис: в Римской империи не было строго продуманной системы передачи власти. Эксперименты Диоклетиана по созданию императорской коллегии, основанной на меритократическом принципе, а также кровнородственный династизм Константина не прижились окончательно; в результате эти формы соседствовали с военными узурпациями, которые впервые стали рас явлением еще в III веке. Нагрузка на границе обостряла процессы, которые шли внутри самой империи, ухудшая ситуацию в экономике и социальной сфере. Великое переселение народов, вызванное в т.ч. и климатическими причинами, привело к тому, что целые народы стали сниматься с насиженных мест и искать счастья в новых землях, что не могло не отразиться на устоявшемся быте римских провинций – вначале пограничных, а затем и внутренних. Императорам было все более затруднительно курсировать от границы к границе, отбивая атаки и нападения. Внутри общества Римской империи тоже все было неблагополучно: римская аристократия находилась во фронде по отношению к императорам второй половины IV века; городское население требовало хлеба и зрелищ, что в свою очередь приводило к колоссальным расходам; земледельцы, задавленные тяжелыми условиями жизни и непредвиденными обстоятельствами (климат, набеги, слабеющая центральная власть, амбиции местной элиты), пытались перемещаться, что привело к постепенному их закрепощению и дальнейшему бегству с насиженных мест. Наконец, в V веке императорский трон на западе Римской империи стал предметом сложных политических игр между варварской верхушкой в армии, римской аристократии и Константинопольским двором. Сменявшиеся императоры не могли держать ситуацию под контролем и шли на союз с варварскими племенами, которые приобретали все больше и больше самостоятельности, заселяя территории Римской империи. В какой-то момент процесс принял необратимый характер, и Римская империя превратилась в номинальную условность.
Как-то так)
