С окончанием холодной войны, который совпал с так называемым «демократическим транзитом» в Латинской Америке, США работали над тем, чтобы превратить вооружённые силы региона в надёжный инструмент в руках гражданских политиков1. Важно отметить, что США отошли от поддержки «традиционных» консервативных сил, когда экономическая, военная и разведывательная направлялась с целью воспрепятствовать приходу к власти левого или даже умеренно «реформистского» правительства или добиться его смещения. В так называемых «режимах национальной безопасности» 1960–1980-х годов вооружённые силы и разведывательные службы приобретали контроль над политическими и общественными институтами, подчас осуществляя политику государственного террора2. США поощряли тенденцию к сокращению численности вооружённых сил, которая началась в Латинской Америке на рубеже 1980–1990-х годов с распространением демократически избранных правительств. На первой конференции министров обороны Америк в г. Вильямсбурге (штат Вирджиния) в июле 1995 г. были декларированы отказ военных от участия в политике, а также обязательство бороться с «угрозами нового типа», среди которых на первом месте значился «наркотерроризм»
Петро проводив широкомасштабну завойовницьку зовнішню політику. Московська держава, експлуатуючи козацькі формування з Малої Русі (України) і Великої Русі (Дону, Яіку, Волги), продовжувала розпочату ще за правління Софії війну з Османською імперією (Кримським ханством і Османською імперією) (Кримські походи 1687 і 1689, Азовські походи 1695-96), що завершилися захопленням північного узбережжя Азовського моря, ліквідацією османсько-татарських фортець у нижній течії Дніпра й скасуванням данини, що її Московське царство до того часу платило Османській імперії (дивись Карловицький конгрес 1696-99 і Константинопольський мир 1700).