3. С опорой на текст, напишите как встречали жители крепости захватчиков. Используя знания истории, предположите почему встреча была именно такой?
«Между ими на белом коне ехал человек в красном кафтане, с обнаженной саблею в руке... Он остановился; его окружили, и, как видно, по его повелению, четыре человека отделились и во весь опор подскакали под самую крепость. Мы в них узнали своих изменников. Один из них держал под шапкою лист бумаги… «Вот я вас! — закричал Иван Кузмич. — Ребята! стреляй!» Солдаты наши дали залп. Казак, державший письмо, зашатался и свалился с лошади; другие поскакали назад. … Комендант подозвал капрала и велел ему взять лист из рук убитого казака. Капрал вышел в поле и возвратился, ведя под уздцы лошадь убитого. Он вручил коменданту письмо. Иван Кузмич прочел его про себя и разорвал потом в клочки…
… В эту минуту раздался страшный визг и крики; мятежники бегом бежали к крепости. Пушка наша заряжена была картечью. Комендант подпустил их на самое близкое расстояние и вдруг выпалил опять. Картечь хватила в самую середину толпы. Мятежники отхлынули в обе стороны и попятились. Предводитель их остался один впереди... Он махал саблею и, казалось, с жаром их уговаривал... Крик и визг, умолкнувшие на минуту, тотчас снова возобновились. «Ну, ребята, — сказал комендант, — теперь отворяй ворота, бей в барабан. Ребята! вперед, на вылазку, за мною!»
Комендант, Иван Игнатьич и я мигом очутились за крепостным валом; но обробелый гарнизон не тронулся. «Что ж вы, детушки, стоите? — закричал Иван Кузмич. — Умирать так умирать: дело служивое!» В эту минуту мятежники набежали на нас и ворвались в крепость. Барабан умолк; гарнизон бросил ружья; меня сшибли было с ног, но я встал и вместе с мятежниками вошел в крепость. Комендант, раненный в голову, стоял в кучке злодеев, которые требовали от него ключей. Я бросился было к нему на несколько дюжих казаков схватили меня и связали кушаками, приговаривая: «Вот ужо вам будет, государевым ослушникам!» Нас потащили по улицам; жители выходили из домов с хлебом и солью. Раздавался колокольный звон. Вдруг закричали в толпе, что государь на площади ожидает пленных и принимает присягу. Народ повалил на площадь; нас погнали туда же.
… «Который комендант?» — с самозванец. Наш урядник выступил из толпы и указал на Ивана Кузмича. ___ грозно взглянул на старика и сказал ему: «Как ты смел противиться мне, своему государю?» Комендант, изнемогая от раны, собрал последние силы и отвечал твердым голосом: «Ты мне не государь, ты вор и самозванец, слышь ты!» мрачно нахмурился и махнул белым платком. Несколько казаков подхватили старого капитана и потащили к виселице…»
Так или иначе, но думать, что Александр I Павлович не уделял внимания жизни в большой венценосной семье и пустил ситуацию отношения самодержавной власти с придворными кругами и вельможами на самотёк, было бы крайне неправильным и не справедливым к самому императору, о театральных талантах которого предпочитают умалчивать. Безусловно, император был тонким психологом, тактиком и стратегом в придворной жизни, что позволяло ему лавировать в случающихся противостояниях и многие события и конфликты решать в свою пользу. Последнее весьма отличало его период 25-летнего успешного правления, преодолевшего крайне агрессивное наполеоновское нашествие и другие - видимые и невидимые - катаклизмы как внутри семьи, так и в стране в целом, и даже в Европе, от трагически закончившегося довольно краткого периода правления отца Павла I Петровича, который всегда был и оставался любимым и живым перед его глазами.