Question

Задания
1.Выполните анализ эпизода, определите его роль в контексте всего произведения.
<…> Свободных мест у двери не было. Саша протиснулся между сдвинутыми рядами
стульев, задевая тесно сидящих людей, вызвав недовольный взгляд Баулина, секретаря
партбюро, русоволосого крепыша с округлым, простым, упрямым лицом, с широкой
грудью, выпирающей под синей сатиновой косовороткой, застегнутой на короткой шее
двумя белыми пуговичками. Проследив, как Саша уселся в углу, Баулин снова повернулся к Криворучко.
- Это вы, Криворучко, сорвали строительство общежития. Объективные причины
никого не интересуют! Фонды переброшены на ударные стройки? Вы отвечаете не за
Магнитку, а за институт. Почему не предупредили, что сроки нереальны? Ах, сроки
реальны… Почему не выполнены? Вы двадцать лет в партии?… За заслуги в
ножки поклонимся, а за ошибки будем бить.
Баулинский тон удивил Сашу. Заместителя директора Криворучко студенты
побаивались. В институте поговаривали о его знаменитой военной биографии: до сих пор
носит гимнастерку, галифе и сапоги. Этот сутулый человек с длинным унылым носом, с
мешками под глазами никогда ни с кем не вступал в разговоры, даже на приветствия
обычно отвечал только кивком головы.
Криворучко опирался рукой на спинку стула, Саша видел, как дрожат у него пальцы.
Слабость в человеке, всегда таком грозном, выглядела жалкой. Но материалов для стройки действительно не давали. А сейчас никто ее хочет об этом думать. Только Янсон, декан Сашиного факультета, невозмутимый латыш, обращаясь к директору института Глинской,примирительно сказал:
- Может быть, дать еще срок?
- Какой?! – со зловещим добродушием спросил Баулин.
Глинская молчала. Сидела с обиженным видом человека, которого наградили таким
негодным заместителем. Поднялся аспирант Лозгачев, высокий, вальяжный, театрально
воздел руки.
– Неужели и лопаты отправили на Магнитку? Студенты пальцами ковыряли
мерзлую землю? Вот сидит комсорг группы, пусть скажет, как они без лопат работали.
Баулин с любопытством посмотрел на Сашу. Саша встал.
– Мы без лопат не работали. Как-то раз кладовая оказалась закрытой. Потом вернулся
кладовщик и выдал лопаты.
– Вы долго ждали? – не поднимая головы, спросил Криворучко.
– Минут десять.
Лозгачев, неудачно призвавший Сашу в свидетели, укоризненно покачал головой, как
будто оплошность совершил не он, а Саша.
– Все обошлось? – усмехнулся Баулин.
– Обошлось, – ответил Саша.
– А сколько времени вы работали, сколько стояли?
– Материалов-то ведь не было.
– Откуда ты знаешь об этом?
– Это все знают.
– Напрасно адвокатствуешь, Панкратов, – сурово проговорил Баулин, – неуместно!
Стараясь не глядеть на Криворучко, члены бюро проголосовали за исключение его из
партии. Воздержался один Янсон.
Еще больше ссутулившись, Криворучко вышел из комнаты.
– Поступило заявление доцента Азизяна, – объявил Баулин и посмотрел на Сашу, как
бы спрашивая: что ты теперь скажешь, Панкратов?!
Азизян читал в Сашиной группе основы социалистического учета. Однако говорил не
об учете, даже не об основах, а о тех, кто эти основы извращает. Саша сказал впрямую, что
не мешало бы дать им представление о бухгалтерии как таковой. Азизян, курчавенький,
лукавый пройдоха, посмеялся тогда. А теперь обвинял Сашу в том, что тот выступил против
марксистского обоснования науки об учете.
– Было? – Баулин смотрел на Сашу холодными голубыми глазами.
– Я не говорил, что теории не надо. Я сказал, что знаний по бухгалтерии мы не получили.
– Партийность науки тебя не интересует?
– Интересует. Конкретные знания тоже.
– Между партийностью и конкретностью есть разница?
Опять поднялся Лозгачев.
– Ну, товарищи… Когда открыто проповедуют аполитичность науки… И потом:
Панкратов пытался навязать партийному бюро свое особое мнение о Криворучко,
разыгрывал представителя широких студенческих масс. А кого вы, Панкратов, здесь
представляете, собственно говоря?
Янсон сидел мрачный, барабанил толстыми пальцами по туго набитому портфелю.
– Вступать в спор с преподавателем не годится. Но «аполитичность науки…»
Глинская повернулась к Баулину.
– Может, передадим в комсомольскую организацию…
В ее голосе звучала сановная усталость: мелок вопрос, незначительна фигура студента.
Лозгачев взглянул на Баулина, ему казалось, что тот должен быть недоволен предложением
Глинской.
– Партийное бюро не должно уклоняться…
Это неосторожное слово все решило.
– Никто не уклоняется, – нахмурился Баулин, – но есть порядок. Пусть комсомол
обсудит. Посмотрим, какова его политическая зрелость. <…>
– А сколько времени вы работали, сколько стояли?
– Материалов-то ведь не было.
– Откуда ты знаешь об этом?
– Это все знают.
– Напрасно адвокатствуе
2. Опираясь на представленный выше эпизод, охарактеризуйте Баулина. Определите
авторское отношение к герою анализируемого вами эпизода.
3. Выразите своё отношение к герою. Сопоставьте авторскую позицию со своей.

​