баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. он у нас оригинален, ибо мыслит. он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко. гармония его стихов, свежесть слога, живость и точность выражения должны поразить всякого хотя несколько одаренного вкусом и чувством. кроме прелестных элегий и мелких стихотворений, знаемых всеми наизусть и поминутно столь неудачно подражаемых, баратынский написал две повести, которые в европе доставили бы ему славу, а у нас были замечены одними знатоками. первые, юношеские произведения баратынского были некогда приняты с восторгом. последние, более зрелые, более близкие к совершенству, в публике имели меньший успех. постараемся объяснить причины.
< > никогда не тащился по пятам увлекающего свой век гения, подбирая им оброненные колосья; он шел своею дорогой один и независим. время ему занять степень, ему принадлежащую, и стать подле жуковского и выше певца пенатов и тавриды.
иван киреевский, философ и критик
с ними сошелся и баратынский, и в их живительном обществе загорелась в душе его первая искра его поэтического таланта, уже приготовленного его прежнею жизнию. так в хорошем, равно как и в дурном, сочувствие окружающих нас людей вызывает из сердца те стремления, которые без того, может быть, никогда не родились бы на свет. общее мнение скоро соединило имя баратынского с именами пушкина и дельвига, в то же время как внутреннее сродство сердечных пристрастий связало их самою искреннею дружбою, цело сохранившеюся до конца жизни всех трех.
н братынский поэт ли? если поэт, какое влияние имели на нашу его сочинения? какой новый элемент внесли они в нее? какой их отличительный характер? наконец, какое место занимают они в нашей ?
несколько раз перечитывал я стихотворения г. баратынского и вполне убедился, что поэзия только изредка и слабыми искорками блестит в них. основной и главный элемент их составляет ум, изредка задумчиво о высоких человеческих предметах, почти всегда слегка скользящий по ним, но всего чаще рассыпающийся ом же no «современника» напечатано xv стихотворений баратынского. не можем сказать сколько именно, но большая часть из них была уже напечатана в других журналах, и «современник» на том основании, что стихотворения эти не вошли в «полное собрание сочинений» перепечатал их. ни одно из них не отличается отделкой, но зато в большей части есть стихи, удачные и часто жгучие. известно, что стих баратынского тяжел, далеко неблестящ и даже часто неудачен. только местами у него прорываются стихи, которые говорят, что он был один из умнейших и благороднейших писателей пушкинского периода. его грусть и раздумье, за которое пушкин назвал его «гамлетом-баратынским», все больше и больше сосредоточивавшиеся в нем с летами, так и проглядывает в меткости некоторых выражений, за которыми следуют совершенно-прозаические стихи.добно ли смотреть на поэзию также, как смотрят на те произведения ума, которые постепенно приближаются к высшему своему совершенству? если в учёном сочинении повторение давно известных истин показывает ничтожность писателя: должно ли по этому правилу заключить, что поэт, изображающей знакомые, испытанные чувствования, не производит ничего и не заслуживает отличного внимания? науки суть плоды опытов, живое подобие разных возрастов человеческого смысла, искусства же составляют одни отзывы чувственных ощущении, всегда и везде свойственных природе человека. картины одних и тех же чувствований, как образы людей, до бесконечности могут изменяться. тибулл и проперций, парни и гёте в своих элегиях разнообразны и разнозанимательны. у каждого из них есть собственный характер, особенное составление мыслей, отличное слияние света и тени, сила и нежность красок. баратынский показывает большую власть над своим искусством. увлекаясь движениями сердца, он не перестаёт мыслить и каждую свою мысль умеет согревать чувством. в его элегиях не унынье, не мечтательность, но (если можно сказать) раздумье. может быть, природа создала эту душу для веселости. опыты жизни заставляют нас часто углубляться в самих себя. внимание знакомит с тяжелыми тайнами человечества. мы усиливаемся отогнать от сердца мрачные мысли, но в то же время становимся недоверчивыми к счастью. в нас примечают противоречие надежд и желании. оно-то составляет прелестное разнообразие элегии баратынского. иногда близкий к слезам, он их остановит и улыбнется; за то и веселость его иногда светится сквозь слезы. датская чувствительность и ум философа под строгою властью тонкого вкуса, составляют его главный характер.
Композиционная повесть распадается на 2 части. В 1-ой части Гоголь рассказывает историю художника Чарткова (говорящая фамилия – Чертков (первоначально) . II часть – знакомит с происхождением демонического портрета ростовщика и судьбой художника, создавшего это портрет. Каждая часть – законченное произведение, самостоятельное, с самостоятельными персонажами и конфликтом. В I части используется прямая композиция. Во II части – рамочная, т. е. вводится еще один конфликт и еще одна художественная проблема. Но эти две новеллы объединены общей темой: творчество и одним центром – портрет ростовщика.
Композиционная повесть распадается на 2 части. В 1-ой части Гоголь рассказывает историю художника Чарткова (говорящая фамилия – Чертков (первоначально) . II часть – знакомит с происхождением демонического портрета ростовщика и судьбой художника, создавшего это портрет. Каждая часть – законченное произведение, самостоятельное, с самостоятельными персонажами и конфликтом. В I части используется прямая композиция. Во II части – рамочная, т. е. вводится еще один конфликт и еще одна художественная проблема. Но эти две новеллы объединены общей темой: творчество и одним центром – портрет ростовщика.
александр пушкин, поэт
баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. он у нас оригинален, ибо мыслит. он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко. гармония его стихов, свежесть слога, живость и точность выражения должны поразить всякого хотя несколько одаренного вкусом и чувством. кроме прелестных элегий и мелких стихотворений, знаемых всеми наизусть и поминутно столь неудачно подражаемых, баратынский написал две повести, которые в европе доставили бы ему славу, а у нас были замечены одними знатоками. первые, юношеские произведения баратынского были некогда приняты с восторгом. последние, более зрелые, более близкие к совершенству, в публике имели меньший успех. постараемся объяснить причины.
< > никогда не тащился по пятам увлекающего свой век гения, подбирая им оброненные колосья; он шел своею дорогой один и независим. время ему занять степень, ему принадлежащую, и стать подле жуковского и выше певца пенатов и тавриды.
иван киреевский, философ и критик
с ними сошелся и баратынский, и в их живительном обществе загорелась в душе его первая искра его поэтического таланта, уже приготовленного его прежнею жизнию. так в хорошем, равно как и в дурном, сочувствие окружающих нас людей вызывает из сердца те стремления, которые без того, может быть, никогда не родились бы на свет. общее мнение скоро соединило имя баратынского с именами пушкина и дельвига, в то же время как внутреннее сродство сердечных пристрастий связало их самою искреннею дружбою, цело сохранившеюся до конца жизни всех трех.
н братынский поэт ли? если поэт, какое влияние имели на нашу его сочинения? какой новый элемент внесли они в нее? какой их отличительный характер? наконец, какое место занимают они в нашей ?
несколько раз перечитывал я стихотворения г. баратынского и вполне убедился, что поэзия только изредка и слабыми искорками блестит в них. основной и главный элемент их составляет ум, изредка задумчиво о высоких человеческих предметах, почти всегда слегка скользящий по ним, но всего чаще рассыпающийся ом же no «современника» напечатано xv стихотворений баратынского. не можем сказать сколько именно, но большая часть из них была уже напечатана в других журналах, и «современник» на том основании, что стихотворения эти не вошли в «полное собрание сочинений» перепечатал их. ни одно из них не отличается отделкой, но зато в большей части есть стихи, удачные и часто жгучие. известно, что стих баратынского тяжел, далеко неблестящ и даже часто неудачен. только местами у него прорываются стихи, которые говорят, что он был один из умнейших и благороднейших писателей пушкинского периода. его грусть и раздумье, за которое пушкин назвал его «гамлетом-баратынским», все больше и больше сосредоточивавшиеся в нем с летами, так и проглядывает в меткости некоторых выражений, за которыми следуют совершенно-прозаические стихи.добно ли смотреть на поэзию также, как смотрят на те произведения ума, которые постепенно приближаются к высшему своему совершенству? если в учёном сочинении повторение давно известных истин показывает ничтожность писателя: должно ли по этому правилу заключить, что поэт, изображающей знакомые, испытанные чувствования, не производит ничего и не заслуживает отличного внимания? науки суть плоды опытов, живое подобие разных возрастов человеческого смысла, искусства же составляют одни отзывы чувственных ощущении, всегда и везде свойственных природе человека. картины одних и тех же чувствований, как образы людей, до бесконечности могут изменяться. тибулл и проперций, парни и гёте в своих элегиях разнообразны и разнозанимательны. у каждого из них есть собственный характер, особенное составление мыслей, отличное слияние света и тени, сила и нежность красок. баратынский показывает большую власть над своим искусством. увлекаясь движениями сердца, он не перестаёт мыслить и каждую свою мысль умеет согревать чувством. в его элегиях не унынье, не мечтательность, но (если можно сказать) раздумье. может быть, природа создала эту душу для веселости. опыты жизни заставляют нас часто углубляться в самих себя. внимание знакомит с тяжелыми тайнами человечества. мы усиливаемся отогнать от сердца мрачные мысли, но в то же время становимся недоверчивыми к счастью. в нас примечают противоречие надежд и желании. оно-то составляет прелестное разнообразие элегии баратынского. иногда близкий к слезам, он их остановит и улыбнется; за то и веселость его иногда светится сквозь слезы. датская чувствительность и ум философа под строгою властью тонкого вкуса, составляют его главный характер.