О Великой Отечественной войне написано огромное множество произведений. И это оправданно, ведь «война народная» коснулась без исключения абсолютно всех и вся в нашей стране. Об этом как раз очень живо и ярко написал советский писатель Евгений Иванович Носов, сам побывавший на фронте, в одном из своих рассказов «Красное вино победы».
Повествование начинается с момента, когда главного героя-рассказчика вместе с такими же, как он, ранеными везут с линии фронта в госпиталь. Одновременно с этим мы узнаем, что уже февраль 1945 года, а значит, скоро будет победа. Но ведь герои произведения пока ещё не наверняка знают об этом. Рассказчик с крайней реалистичностью описывает госпиталь, в который их поместили, а главное, их состояние: после сырости, серости и ужаса войны, «после всего, что там было, эта госпитальная белизна и тишина показались нам чем-то неправдоподобным», – так точно характеризует автор настроение раненых.
Но постепенно они обвыкаются, им приедается этот белый цвет и уже давит на них своей постоянностью. Они понимают, что там, за окнами, кипит жизнь, шагает весна, а им приходится, как взаперти, находиться в палате. В это душевно тоскливое время автор уводит нас в глубь недавнего , показывая картину хирургического операционного «конвейера» на самом фронте. Пред нами предстаёт очень точная картина потока раненых солдат и изнурённого, но решительно выполняющего клятву Гиппократа военного хирурга. Мы буквально чувствуем эту напряжённость, сосредоточенность и безысходность врача и вереницы покалеченных. Но что делать, этот труд и эта мука должны продолжаться «с механической однотонностью», иначе драгоценные человеческие жизни будут потеряны.
По ходу повествования мы знакомимся с теми ранеными, кто ещё остался в живых. И осознаём вместе с рассказчиком, что у каждого из них вроде бы простая жизнь и работёнка, но всё же уникальная и горькая судьба. Саша Селиванов, Бородухов, Бугаев, Саенко, Копешкин, молдаванин Михай – у всех этих подбитых войною ребят своя любимая малая родина, свои истории, но есть то единое, что связывает их: грохочущая линия фронта в памяти, физическая и душевная боль и безграничная надежда.
А ещё, несмотря на все свои увечья, бывшие фронтовики таят в себе азарт борьбы, за которой целыми днями следят с радио. Они хотят туда, к товарищам, чтобы своими глазами увидеть падение ненавистного врага. Хотят все, кроме , бедного Копешкина. Он справлял «на войне свою нехитрую крестьянскую работу», не навоевал ни одной медали, но получил от немца сполна: у него «были перебиты обе руки, повреждены шейные позвонки, имелись и еще какие-то увечья». Его дни были сочтены… Единственной отрадой для него становится письмо из дома и маленький набросок его родного края, сделанный наугад автором.
«Рухнул, капитулировал наконец и сам Берлин!» Ликованию и душераздирающему счастью не было предела. Раненым подали добротный обед и по стакану красного вина, вина в честь Победы. «…Рубиново-красные, наполненные до краев стаканы воспринимались в нашей бесцветно-белой палате как нечто небывало-торжественное, обещали какое-то таинство», – говорит рассказчик. И он совершенно прав. Это вино будто бы было призвано, как кровью, смыть всё то ужасное, что осталось позади, и вместе с тем оставить память, как осталось красное пятно на белой подушке Копешкина…
Этот небольшой рассказ заключает в себе целый роман, он открывает почти все стороны военной жизни, падения и переживания, чаяния и надежды. Он – горькая и сладкая печать в сознании о той Великой войне.
Объяснение:
2)1 находит в отрывке метафору, олицетворение; 3)1 находит в отрывке антитезу, риторические вопросы, восклицания и др. фигуры 4) 1 приводит 1-ю цитату из эпизода;5) 1 приводит 2-ю цитату из эпизода; 6)1 приводит 3-ю цитату из эпизода; 1 определяет роль изобразительно выразительных средств в раскрытии идеи произведения;
Сам текст:В урочный час обычной чередою Являюсь я на землю берендеев. Нерадостно и холодно встречает Весну свою угрюмая страна. Печальный вид: под снежной пеленою Лишенные живых, веселых красок, Лишенные плодотворящей силы, Лежат поля остылые. В оковах Игривые ручьи, — в тиши полночи Не слышно их стеклянного журчанья. Хоть стыдно мне, а надо признаваться Пред птицами. Сама я виновата, Что холодно и мне, Весне, и вам. Шестнадцать лет тому, как я для шутки И теша свой непостоянный нрав, Изменчивый и прихотливый, стала Заигрывать с Морозом, старым дедом, Проказником седым; и с той поры В неволе я у старого. Мужчина Всегда таков: немножко воли дай, А он и всю возьмет, уж так ведется От древности. Оставить бы седого, 22 ПРОЕКТ Да вот беда, у нас со старым дочка — Снегурочка. В глухих лесных трущобах, В нетающих лядинах возвращает Старик свое дитя. Любя Снегурку, Жалеючи ее в несчастной доле, Со старым я поссориться боюсь; А он и рад тому — знобит, морозит Меня, Весну, и берендеев. Солнце Ревнивое на нас сердито смотрит И хмурится на всех; и вот причина Жестоких зим и холодов весенних. Дрожите вы, бедняжки? Попляшите, Согрейтесь! Видала я не раз, Что пляскою отогревались люди. Хоть нехотя, хоть с холоду, а пляской Отпразднуем прилет на новоселье.