1. Чем (какой краской) сделали татуировку Паганелю?
Какой краской - не знаю. Напишу, какую именно татуировку сделали учёному. Вот цитата из романа:
"Паганель во время своего трехдневного пребывания у маорийцев был подвергнут татуировке - он был татуирован с ног до головы. На груди у него красовалась геральдическая птица киви с распростертыми крыльями, клевавшая его сердце".
2. Какой язык учил Паганель по сборнику стихов (кстати, кто автор?) А какой хотел?
Паганель хотел выучить испанский язык, но по рассеянности стал учить португальский. Язык он учил по поэме "Лузиада" Камоэнса.
Вот цитата из романа:
– Мне нечего объяснять: я констатирую, – ответил географ. – Вот книга, которой я ежедневно пользуюсь для преодоления трудностей испанского языка. Посмотрите на нее, майор, и вы увидите, что я не ввожу вас в заблуждение!
С этими словами Паганель вытащил весьма потрепанный томик, который и подал с уверенным видом майору. Тот взял книжку и посмотрел на нее.
– Что это за произведение? – спросил он.
– Это «Лузиады», – ответил Паганель, – великолепная героическая поэма, которая…
– «Лузиады»? – воскликнул Гленарван.
– Да, друг мой, не более не менее как «Лузиады» великого Камоэнса!
– Камоэнса? – повторил Гленарван. – Но, бедный друг мой, ведь Камоэнс – португалец! Вы в течение последних шести недель изучаете португальский язык!..
– Камоэнс… «Лузиады»… Португальский… – вот все, что мог пролепетать Паганель.
Объяснение:
Письма Татьяны и Онегина резко выделяются из общего текста пушкинского романа в стихах «Евгений Онегин». Даже сам автор исподволь выделяет их: внимательный читатель сразу заметит, что здесь уже нет строго организованной «онегинской строфы», а заметна полная свобода пушкинского стиха.
Письмо Татьяны к Онегину… Его писала юная уездная барышня (как известно, по-французски), вероятно переступая через огромные нравственные запреты, сама пугаясь неожиданной силы своих чувств:
Я к вам пишу — чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Теперь,я знаю, в вашей воле
Меня презреньем наказать…
Знаменитые строки! В них – вся Татьяна. Ей приходится первой признаваться в любви мужчине. Что подвигнуло провинциальную барышню на такую смелость, кроме сильного чувства? В глубине души Татьяна наверняка была уверена во взаимности.
Она предполагает, что, «смирив души неопытной волненья», могла бы быть счастлива с другим. В этих словах есть доля столь несвойственного ей кокетства. Но тут же искренние чувства берут верх:
Другой!.. Нет, никому на свете
Не отдала бы сердца я! Татьяна и здесь, и в последующих строках предельно раскрыта, абсолютно откровенна. Она излагает все полностью, ничего не скрывая, честно и прямо. И мы читаем такие, к примеру, строки:
Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает,
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна.
На что надеялась, что искала она в Онегине?.. Понимания. Онегин с его светским воспитанием казался ей, деревенской девочке, человеком необыкновенным, а значит ее понять. Но тут же Татьяна осознает ужас своего поступка;
Кончаю! Страшно перечесть…
Стыдом и страхом замираю…
Но мне порукой ваша честь,
И смело ей себя вверяю…
Опомнилась, спохватилась о собственной смелой искренности («страшно перечесть»), но ни единого слова не исправила, Такая уж она — Татьяна Ларина, героиня романа. Не надо забывать, что Онегин в начале романа и в конце его — это разные люди. Письмо пишет «второй Онегин», изменившийся за время странствий любить. Как и Татьяна, он переступает через неписаные законы общественной нравственности и пишет любовное письмо замужней даме:
Предвижу все: вас оскорбит Печальной тайны объясненье. Какое горькое презренье Вага гордый взгляд изобразит!.. Здесь чувствуется не стремительный юный порыв Татьяны, а глубокое чувство зрелого человека. Понимая, что он может повредить репутации Татьяны, Онегин ни в коей мере не ставит ее под удар, ничего не просит. Нет, поминутно видеть вас, Повсюду,следовать за вами, Улыбку уст, движенье глаз Ловить влюбленными глазами… И это все. О большем он не смеет сказать. Теперь это совсем другой человек. Прежний Онегин, тот самый, что дал такую строгую отповедь Татьяне в парке, не смог бы полностью подчиниться такому чувству, не смог бы так любить. А этот может. И в итоге герой признает себя побежденным:
Но так и быть: я сам себе Противиться не в силах боле; Все решено: я в вашей воле И предаюсь моей судьбе. Заметим, что здесь — почти дословное повторение письма Татьяны. «Все решено: я в вашей воле», – пишет Онегин, А она: «Теперь, я знаю, в вашей воле…» Быть «в чужой воле», зависеть от кого-то — и счастье и несчастье одновременно.
Пушкин любит своих героев, но не жалеет их — они должны пройти сложный и тернистый путь нравственного совершенствования. И два письма, таких близких по смыслу и таких разных по выражению, являются этапами этого сложного пути.