Чому Андрій Степанович дав Славку пораду: «…нерви треба тримати, як поводи коня, бо можна зірватися»? Чи стосувалося це тільки змагань? За твором " Шпага Славка Беркути"
В первой половине произведения автор знакомит нас с отцом Вареньки во время праздничного события. Описание полковника на вечере гармонирует с атмосферой. Пожилой человек в парадном офицерском мундире «очень красивый, статный, высокий» с выправкой старого служаки вызывает уважение у Ивана Васильевича. Он галантен с дамами, учтив с окружающими. Доверительные близкие отношения полковника с дочерью привлекают всеобщее внимание. Общаясь с ней, он «нежно, мило обхватил дочь руками за уши и поцеловал в лоб». Приятно наблюдать за необычной парой во время танца. Отдельные слова и жесты Петра Анисимовича убеждают в искренности чувств по отношению к своему ребёнку. Он всей душой любит Вареньку, гордится ею. Мундир полковника безупречно аккуратен, но вышедшие из моды сапоги с «четвероугольными» носами говорят нам о многом. Мы вместе с Иваном Васильевичем понимаем, что старый человек ограничивает себя во всём, чтобы красиво одевать и вывозить в свет обожаемую дочь. На первый взгляд, кажется, что этот умудрённый опытом почтенный отец семейства – положительный герой, мужчина, достойный нашего уважения. На самом деле это не так.
Поведение героя после бала
Во второй части повествования праздничное настроение исчезает. Сняв парадный мундир и приступив к своим непосредственным обязанностям, Владислав Анисимович меняется не только внешне, но и внутренне. В его душе нет больше места человеческим чувствам. Он не сострадать, проявлять милосердие. Глазами неискушённого в жизни молодого человека мы видим, как полковник «шёл твёрдой, подрагивающей походкой» и руководил избиением провинившегося татарина. Это был тот же самый человек, что и на балу «с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами».
Н.А.Некрасов, публикуя в «Отечественных записках» первую часть поэмы — «Княгиня Трубецкая», в предисловии писал, что его обращение к декабристской теме, как и всколыхнувшийся интерес всего русского общества к этой странице недавнего вызваны объявленной участникам восстания амнистией: «С издания манифеста Александра II от 26 августа 1856 года в нашей литературе начали появляться время от времени (а в последние годы и довольно часто) материалы для изучения к которой относится с любовью останавливался на роли, выпавшей тогда на долю женщин и выполненной ими с изумительной твердостью. Если на само событие можно смотреть с разных точек зрения, то нельзя не согласиться, что самоотвержение, выказанное ими, останется навсегда свидетельством великих душевных сил, присущих русской женщине. лишь роль красивой бальной куклы, а затем хозяйки богатого дома и модного великосветского салона. И все же у них хватило самостоятельности, внутренней силы и стойкости, чтобы понять и признать великую значимость того дела, ради которого их мужья жертвовали и своей жизнью, и благополучием семьи. Пути нравственного прозрения героинь поэмы различны. Екатерина Ивановна Трубецкая, урожденная графиня Лаваль, как дает понять автор читателю, в какой-то мере была посвящена в тайную деятельность своего супруга. В поэме говорится о ее беседах с Трубецким, оставивших в душе молодой женщины «неизгладимый след». Впервые она задумалась о бедствиях России — «забитой, загнанной страны», ставшей «царством нищих и рабов». Сцена восстания на Сенатской площади дана именно через ее восприятие не только потому, что она находилась в это время в Петербурге, но и потому, что внутренне она была готова к такому повороту событий. Некрасов не погрешил против исторической истины, изобразив Екатерину Лаваль-Трубецкую единомышленницей мужа. Дом Лавалей, где ее юность, слыл приютом «вольнодумства». Здесь молодой А.С.Пушкин читал свою оду «Вольность». А когда в доме поселился супруг Екатерины Ивановны князь С.П.Трубецкой, на занимаемой молодой четой половине стали собираться декабристы. После ареста Трубецкого во время обыска в комнате Екатерины Ивановны был обнаружен литографический станок, который собирались использовать заговорщики2. Героиня поэмы Некрасова, не признавая царственных прав Николая I в качестве помазанника Божия, видит в нем лишь «палача свободных и святых». Мария Николаевна Волконская, урожденная Раевская, с первого взгляда являлась полной противоположностью Трубецкой. Она росла как обычная благовоспитанная дворянка, полностью подчиняясь воле родителей, особенно — строгого и властного отца, и не проявляя самостоятельности ни в поступках, ни даже в мыслях. Некрасов, руководствуясь при написании поэмы собственноручными «Записками» Волконской, особо акцентировал то, что в ее мемуарах читается лишь в подтексте: «Я музыку знала, я пела, / Я даже скакала верхом, / Но думать совсем не умела…» Она не смела возражать отцу, просватавшему ее за мало знакомого и совершенного чуждого ее душе человека: «Осьмнадцати лет я пошла под венец / И тоже не думала много…» Свадьба состоялась в 1825 году, Волконский часто и надолго отлучался по делам службы, и Мария признавалась: «Не много я знала его женихом, / Не много и мужем узнала, — / Так мало мы жили под кровлей одной…» Она настолько далека была от тех интересов, которые для ее мужа составляли главное в жизни, что даже не поняла ни причин ночной тревоги в доме, когда Сергей Волконский жег в камине бумаги, ни его исчезновения. Семья же тщательно заботилась о том. чтобы держать ее в неведении, не допуская к ней ни родственников мужа, ни подруг. Лишь когда был обнародован приговор, Мария впервые начала размышлять — и о том, что произошло, и о своей дальнейшей судьбе. Тогда-то и пробудились в ней неведомые ни родным, ни ей самой силы.
Сцена (На Балу)
В первой половине произведения автор знакомит нас с отцом Вареньки во время праздничного события. Описание полковника на вечере гармонирует с атмосферой. Пожилой человек в парадном офицерском мундире «очень красивый, статный, высокий» с выправкой старого служаки вызывает уважение у Ивана Васильевича. Он галантен с дамами, учтив с окружающими. Доверительные близкие отношения полковника с дочерью привлекают всеобщее внимание. Общаясь с ней, он «нежно, мило обхватил дочь руками за уши и поцеловал в лоб». Приятно наблюдать за необычной парой во время танца. Отдельные слова и жесты Петра Анисимовича убеждают в искренности чувств по отношению к своему ребёнку. Он всей душой любит Вареньку, гордится ею. Мундир полковника безупречно аккуратен, но вышедшие из моды сапоги с «четвероугольными» носами говорят нам о многом. Мы вместе с Иваном Васильевичем понимаем, что старый человек ограничивает себя во всём, чтобы красиво одевать и вывозить в свет обожаемую дочь. На первый взгляд, кажется, что этот умудрённый опытом почтенный отец семейства – положительный герой, мужчина, достойный нашего уважения. На самом деле это не так.
Поведение героя после бала
Во второй части повествования праздничное настроение исчезает. Сняв парадный мундир и приступив к своим непосредственным обязанностям, Владислав Анисимович меняется не только внешне, но и внутренне. В его душе нет больше места человеческим чувствам. Он не сострадать, проявлять милосердие. Глазами неискушённого в жизни молодого человека мы видим, как полковник «шёл твёрдой, подрагивающей походкой» и руководил избиением провинившегося татарина. Это был тот же самый человек, что и на балу «с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами».
Объяснение: