Если задуматься нужны ли в жизни сочувствие и состродание, то можно прийти к разным вариантам. Кто то скажет что это лишнее, что сочувствие и состродание это удел слабых.
Но лично я думаю что они нужны каждому, и это не зависит сильный ли ты человек. Каждому нужна поддержка и понимание. И в трудную минуту нужно чтобы кто то был рядом.
В произведении кусака речь идёт о сабаке, которой тяжело приходиться в жизни, и состродание ей нужно как никому!
Ведь если бы не эти чувства собаку могли бы и не взять в семью.
Стихотворение Ш. Бодлера "Гимн красоте" - весьма своеобразно. Бесспорно, автор восхищается красотой во всех её проявлениях, но и не отрицает чего-то страшного и ужасного в ней. Красота может быть как приятной и чарующей, так и кроваво-беспощадной одновременно. Сколько людей сгинуло из-за этого, казалось бы абстрактного понятия. Но стольким же красота подарила самые счастливые моменты, подарила счастье, стольких же воодушевила и очаровала.
Мысль автора предельно проста. Как и любое произведение, стихотворение "Гимн красоте" призвано взбудоражить умы людей, заставить задуматься об истинности красоты, о её ценности и роли в жизни каждого из нас. Мы все тяготеем к прекрасному, однако, нередко совершаем, мягко говоря, не очень красивые поступки. Этот парадокс просматривается на протяжении всего гимна. Автор предлагает задуматься над силой и властью красоты, пасть ниц перед ней и покориться. Недаром Бодлер назвал свое стихотворение именно гимном. Нас поставили перед фактом, что все предопределено. Остается лишь уповать на то, что Красота будет благоволить нам.
Как-то так...
лирическая пьеса Островского стала многоуровневым, многослойным произведением, так как воплотила в себе и народную сказку о девушке-снегурочке, и народное предание о древнем племени берендеев, и мифологические черты славянских легенд, и старинные обряды и песни. А еще "весенняя сказка" Островского дышит такой чистотой поэзии, что напоминает сказки Пушкина. Да и по смыслу в ней много пушкинского: жизнь предстает, как волшебство красоты и трагедия одновременно, и добро в человеке оказывается природной основой