Много лет кузнеца, незлобливый и добрый Юшка, отказывая себе в самом необходимом, отдавал деньги девочке-сироте, считая её дочерью. Девочка выросла и, благодаря поддержке Юшки, выучилась на доктора. Когда её благодетель умер, она приехала в городок и стала бесплатно лечить людей. Бескорыстию и милосердию она научилась у Юшки.
Больше всего в осени я люблю ее золотистые утра. Придешь утром в лес, сядешь под дерево и не заметишь, как погрузишься в эту чарующую атмосферу спокойствия и единства с природой. В этом ажурном пестром царстве почти всегда тихо, только изредка слышны голоса птиц. Листья не падают, а скорей опускаются, словно в вальсе, на ажурную осеннюю землю. Ни ветерка - можно услышать, как скребется белка в дупле на соседнем дереве. В сероватом небе можно увидеть, как улетают птицы. Тоскливое зрелище, но изумительность этого прекрасного времени года скрашивает это чувство.
Больше всего в осени я люблю ее золотистые утра. Придешь утром в лес, сядешь под дерево и не заметишь, как погрузишься в эту чарующую атмосферу спокойствия и единства с природой. В этом ажурном пестром царстве почти всегда тихо, только изредка слышны голоса птиц. Листья не падают, а скорей опускаются, словно в вальсе, на ажурную осеннюю землю. Ни ветерка - можно услышать, как скребется белка в дупле на соседнем дереве. В сероватом небе можно увидеть, как улетают птицы. Тоскливое зрелище, но изумительность этого прекрасного времени года скрашивает это чувство.
Много лет кузнеца, незлобливый и добрый Юшка, отказывая себе в самом необходимом, отдавал деньги девочке-сироте, считая её дочерью. Девочка выросла и, благодаря поддержке Юшки, выучилась на доктора. Когда её благодетель умер, она приехала в городок и стала бесплатно лечить людей. Бескорыстию и милосердию она научилась у Юшки.