Главный герой повести, Петр, является слепым от рождения: "Как бы то ни было, ребенок родился слепым." "Мальчик, действительно, слеп, и притом безнадежно…" Полное имя героя - Петр Попельский. Родные называют его также Петрусем и Петриком: "Пани Попельская вглядывалась в своего сына." "...мать велела позвать в комнату Петю." "...прислушиваясь к ровному дыханию своего Петруся." "Однажды Петрик был один на холмике над рекой." Петр Попельский - дворянин из богатой семьи помещиков: "Ребенок родился в богатой семье Юго‑западного края, в глухую полночь." Петр является единственным ребенком в семье. Мать, отец и дядя Максим очень любят мальчика и всячески поддерживают его: "У Попельских не было других детей, и потому слепой первенец по‑прежнему остался центром, около которого группировалась вся жизнь усадьбы." О внешности маленького Пети известно следующее: "...на красивом и не по‑детски серьезном лице." "...красивые, но неподвижные глаза придавали лицу слепого какой‑то суровый и вместе трогательный отпечаток." "...каждою сменою выражения на нервном лице ребенка." О внешности Пети в возрасте около 5 лет автор сообщает следующее: "Для своего возраста он был высок и строен; лицо его было несколько бледно, черты тонки и выразительны. Черные волосы оттеняли еще более белизну лица, а большие темные, малоподвижные глаза придавали ему своеобразное выражение, как‑то сразу приковывавшее внимание. Легкая складка над бровями, привычка несколько подаваться головой вперед и выражение грусти, по временам пробегавшее какими‑то облаками по красивому лицу, – это все, чем сказалась слепота в его наружности." О внешности Пети в возрасте около 9 лет известно следующее: О внешности Петра в возрасте около 17-18 лет автор сообщает следующее: "Слепой тоже вырос и возмужал. Всякому, кто посмотрел бы на него в ту минуту, когда он сидел поодаль от описанной группы, бледный, взволнованный и красивый, сразу бросилось бы в глаза это своеобразное лицо, на котором так резко отражалось всякое душевное движение. Черные волосы красивою волной склонялись над выпуклым лбом, по которому ранние морщинки. На щеках быстро вспыхивал густой румянец и так же быстро разливалась матовая бледность. Нижняя губа, чуть‑чуть оттянутая углами вниз, по временам как‑то напряженно вздрагивала, брови чутко настораживались и шевелились, а большие красивые глаза, глядевшие ровным и неподвижным взглядом, придавали лицу молодого человека какой‑то не совсем обычный мрачный оттенок." "Когда в дверях показалось его бледное лицо и тонкая фигура..." "При этом его бледное лицо всегда поворачивалось за плывшим по синему небу огненным шаром..." "...смотрели с удивлением на богато одетого и красивого панича..." О внешности Петра в возрасте около 20 лет известно следующее: "...на эстраде появился молодой человек с красивыми большими глазами и бледным лицом. Никто не признал бы его слепым, если б эти глаза не были так неподвижны..." "У него замечательно драматическая наружность." (зритель о Петре) "...это бледное лицо с выражением вдумчивого внимания, и неподвижные глаза..." Петр - человек с чуткой натурой, тонкой и богатой нервной организацией: "...тонкая и богатая нервная организация мальчика брала свое..." "...чуткая тонкая организация подымалась, как упруго натянутая струна..." "...чуткая натура мальчика откликнуться, несмотря на слепоту, на поэтические образы песни." Слепой Петя обладает поразительно тонким, изощренным слухом: "...развитие восприимчивости идет главным образом в сторону слуха." "...посредством сильно изощренного слуха он проникал все дальше в окружавшую его природу." В возрасте около 5 лет Петя осваивает игру на дудке. Ему в этом конюх Иохим: "– Кто тебя выучил так хорошо играть на дудке? – Иохим выучил, – ответил Петрусь." Затем маленький Петя учится играть на фортепиано под руководством своей матери: "Наконец, ровно через три недели, из города привезли пианино." "Он быстро заучивал все, что передавала ему мать, учившая его игре на фортепиано, но любил также и Иохимову дудку." Еще в детстве у Пети обнаруживаются музыкальные и задатки артиста: "...уже в этой чуткой внимательности к элементарным звукам, составным частям будущей мелодии, сказывались задатки артиста." "...так явно обнаружившиеся склонности мальчика порождали в инвалиде двойственное чувство.
Он говорит, что вся его жизнь переменилась из-за одного утра.
Иван Васильевич был страстно влюблен в Вареньку Б... Она и сейчас, в пятьдесят лет была красавица, а восемнадцатилетней девушкой была прелестна.
Он был провинциальным студентом, политикой не занимался, любил балы и танцы. Жизнь была прекрасна.
На балу они танцевали почти все танцы вместе. Один танец она танцевала с отцом.
Отец Вареньки был очень красивый, статный, высокий п свежий старик. Лицо его было румяное с белыми усами под царя Николая I. Он был старый служака николаевской выправки. Отец и дочь танцевали замечательно, все любовались ими”. Иван Васильевич же умилялся. Особенно умиляли его сапоги, не модные, а старые, “очевидно построенные батальонным сапожником”. Чтобы вывозить и одевать любимую дочь, он не покупает модных сапог, а носит домодельные — думал юноша. Отец запыхался и подвел Вареньку к нему, чтобы они продолжали танец. Вскоре полковник уехал,но Варенька осталась на балу с матерью.
Иван Васильевич был счастлив “и боялся только одного, чтобы что-нибуд! не испортило... счастья”.
Вернувшись домой, он не мог усидеть на месте и вышел на улицу. Уже светалэ. Была самая масленичная погода, расстилался туман, насыщенный водой знег таял на дорогах, и со всех крыш капало. Недалеко от его дома было юле. Когда Иван Васильевич вышел туда, то увидел что-то большое черное и услыхал звуки барабана и флейты. Это была какая-то жесткая, неприятная музыка.
Он стал приглядываться к этому “черному и непонятному” и, пройдя шаговсто, увидел много людей. Он решил, что это учение. Солдаты стояли в две шеренги с ружьями у ноги и не двигались. “Что они делают?” — спросил И”ан Васильевич у проходившего мимо кузнеца. Тот ответил, что про-гоняюг сквозь строй солдата “за побег”.
Приглядевшись, Иван Васильевич увидел оголенного по пояс солдата, привяанного к ружью, которого волокли два солдата. Рядом шел высокий военний, показавшийся Ивану Васильевичу знакомым. Под ударами спина наказываемого превратилась в сплошное кровавое месиво. Солдат дергался, приостанавливался, но его тащили вперед, все новые удары ложились на его спину А рядом шел отец Вареньки, такой же подтянутый и румяный, как на ба^у. Наказываемый стонал, просил “помилосердствовать”, но его все били к били. Вдруг полковник ударил по лицу малорослого солдата, который недостаточно сильно ударил наказываемого. Затем он приказал подать ювых шпицрутенов но, оглянувшись, увидел Ивана Васильевича, и сделал вед, что не узнал его. Вернувшись домой, Иван Васильевич все время представлял себе виденную страшную картину и не мог спать. Но он не осуждал полковника. Он думал, что, “очевидно, полковник что-то знай1 такое, чего я не знаю. Если бы я знал то, что он знает, я бы понимал и то, что я видел, и это не мучило бы меня”. Уснул он только к вечеру и только после того, как напился пьян. Изан Васильевич не судил полковника, он хотел и не мог понять “его правд/”. Он не поступил в военную службу, как хотел ранее. Вообще нигде не служил и оказался, по его словам, “никчемным человеком”. А любовь с этого дня пошла на убыль, так как замечал в улыбке Вареньки черты лица отца. Как только видел ее, сразу вспоминал ее отца на площади во время экзекуции. И любовь так и сошла на нет.