«Утром Тосю будить не надо: просыпается она вместе с цикадами и петухами – их ведь тоже никто не будит. Проснется и тихо лежит рядом с матерью, выпростав голые ручки из-под легкого одеяла. В оконце качается мохнатая сосновая ветка. Порой присядет на ветку острохвостая сорока, – в самую рань, когда люди еще спят, она всегда вокруг дома хлопочет. Птица старается удержаться на пляшущей ветке, смешно кланяется клювом, боком топорщит крыло и перебирает цепкими лапками. Шух. И слетает за край окна к веранде. Тося слушает: со стола что-то со звоном летит на пол. Вчера исчезла новая алюминиевая ложечка, должно быть, сорока добирается до вилки. А в кустах над домом взволнованно бормочет другая – подает первой сигналы…»
Объяснение:
Перед тем, как приступить непосредственно к анализу символов в пьесе Метерлинка следует обратить внимание на русский перевод ее названия. У нас феерию знают как «Синюю птицу», однако как раз с точки зрения символичности цвета, такое наименование неверно. Вот, что пишет об этом Александр Блок: «Совсем не педантизм с моей стороны - придираться к слову синий и передавать словом голубой французское слово Bleu; по-французски bleu значит и синий и голубой, так же как Blau по-немецки; но дело в том, что за пьесой-сказкой Метерлинка лежит длинная литературная традиция. Метерлинк очень много занимался немцем Новалисом; он переводил его и как бы заново открыл для французов, тесно связан его имя с символизмом; Метерлинк -- один из тех, кому мы обязаны установлением тесной литературной связи между ранними романтиками начала века и символистами конца века. Новалис-- ранний романтик, один из тех немногих, у кого начало романтизма можно наблюдать в чистом виде, не осложненном позднейшими наслоениями; он еще не сошел с первоначального пути, - и главное произведение его есть неоконченный роман о Голубом Цветке. У нас твердо установился обычай называть этот волшебный сказочный цветок именно голубым, а не синим, значит, нет никакой причины называть метерлинковскую птицу синей, а не голубой. Называя ее синей, мы порываем с традицией; но ведь всякое слово традиционно, оно многозначно, символично, оно имеет глубокие корни; последние тайны нашего сознания заложены именно в корнях языка; потому нам, художникам, нужно бережно относиться к слову; легко растерзать слух чуткого читателя или театрального зрителя, сразу навязав ему ряд ложных ассоциаций. Будем верны слову голубой во всем тексте пьесы; потому что цветок голубой, небо голубое, лунный свет - голубой, волшебное царство - (голубое или лазурное - у Тургенева) и дымка, в которую закутана вся метерлинковская сказка и всякая сказка, говорящая о недостижимом -- голубая, а не синяя. Блок А. А.
Объяснение: