Михайло Коцюбинський, услiд за Тарасом Шевченком, Нечуєм-Левицьким, опоетизував волелюбний дух трудящих Украïни. Остап Мандрика був вихований на оповiданнях дiда, "який ходив у Сiч, а потiм рiзав панiв в Уманi". Тi розповiдi пробуджували в дитячiй головi химернi мрiï, вояцький запал. Остап не хотiв змиритися з тим, що вiн, Соломiя, дiд - не бiльше, нiж худоба в пана. Вiн часто згадує, як катували сивого дiдуся на стайнi, як погрожував оббiлувати i його самого пан. Остап любив кожну стежечку, кожний горбочок рiдноï землi, але жити в неволi - гiрше смертi. Цiєю вiдчайдушнiстю у своєму прагненнi до волi вiн нагадує козака Голоту, Миколу Джерю, героïв Шевченка.
Та справжнiм вiдкриттям в лiтературi було створення письменником образу жiнки, не тiльки покривдженоï, стражденноï, а й сильноï, смiливоï, здатноï до боротьби за свою долю. "Ваша Соломiя - то джерело пiд час спеки... то завдаток типу жiнок, що умiють боронити себе", - так визначала цей образ вiдома громадська дiячка того часу Н. Кобринська. Щоб бути справжнiм товаришем Остаповi, вона жертвує своєю красою, чудесними косами. Засмученi очi Соломiï не покидають з того часу нашу уяву. Бачимо ïх, коли з жахом стежить Соломiя за високими вогняними горами палаючих плавнiв i в останньому вiдчаï кличе тяжко пораненого Остапа; коли на човнi разом з Iваном готує напад на турецьких козакiв, щоб звiльнити свого коханого; коли чорна безодня дунайськоï води заховує тiло...
Дорогою, найвищою цiною заплатила Соломiя за жадання бути вiльною, гiрку цiну дав за волю Остап: все життя списане на спинi, а половина душi навiки залишилася в Дунаï. Такий трагiчний кiнець оповiдання ще раз пiдкреслює волелюбнiсть украïнського народу, його прагнення будь-якою цiною добитися свободи.
Здесь Крымов запечатлел переход от зимы к весне. В природе это время столь быстротечно и неуловимо, что люди его часто и не замечают. Художник в соей картине словно останавливает этот момент, фиксируя его на полотне.
На переднем плане картины, справа, мы видим ствол дерева, такой же ствол тянется из левой части картины, как бы случайно попадая на полотно. Ветви этих деревьев причудливо сплетаются в вышине. Деревья по-весеннему голые, на них нет ни листьев, ни даже почек. Природа только пробуждается от долгого зимнего сна.
На ветвях расположились птицы, одни из главных предвестников наступающей весны. Но присмотритесь! Это красногрудые снегири и синички с ярко-желтыми красками в оперении. Да, зима не спешит сдавать свои позиции.
За деревьями изображены фасады и крыши домов. Кажется, что всю картину Крымов рисовал с натуры, находясь на крыше соседнего дома. Левую часть картины занимает обыкновенный дровяной сарай, серый и ничем не примечательный. А вот на доме справа невольно хочется задержать взгляд. Яркие краски, в которые художник раскрасил стены дома и флигеля, привлекают внимание и вносят свой вклад в общее весеннее настроение картины.
На крышах до сих пор лежит снег, но видно, что он доживает последние деньки. Еще немного и весеннее солнце окончательно уничтожит эту зимнюю примету. Сквозь голые ветви деревьев мозаичными фрагментами проглядывает весеннее бирюзовое небо с белоснежно-чистыми облаками. По крыше, наслаждаясь первыми солнечными лучами, важно прогуливается кот. На заднем фоне снова видны деревья, по цвету сливающиеся с серыми крышами.
Контуры картины кажутся немного размытыми, а линии нечеткими. Все вместе это создает впечатление легкости, прозрачности и хрустальной невесомости, свойственной ранней весне.