В богатой русской литературе не так-то легко занять выдающееся место, открыть новую - свою - страницу.
Это писательское счастье в полной мере выпало на долю Михаила Михайловича Пришвина.
Тому, кто укромной тропою сквозь пришвинский зеленый мир, полный света и ветра, земля уже никогда не покажется ни мертвой, ни будничной.
Такая сила жизни была у этого человека, что даже самые краткие записи натуралиста, странички из "календаря природы" превращались у него в лирические стихи, а очерки - в поэмы.
Впрочем, такие определения, как очерк, рассказ, поэма, не очень-то подходят для Пришвина.
Он нашел свою форму выражения мыслей и чувств. И уж если как-нибудь называть эту форму, то разве что "пришвинской".
В самом деле, у кого найдешь такое редкостное и необычайное сочетание точных, деловитых наблюдений над жизнью природы с поэтической выдумкой, с воображением смелым, щедрым и непосредственным?
В даровании Пришвина поэт соединился с землепроходцем, с неутомимым путником, странствующим по просторам родной земли, с опытным наблюдателем и зорким охотником, умеющим приносить из лесу двойную добычу - в охотничьей сумке и в памяти.
Мудрый и памятливый художник, он сохранил в душе до последних своих дней первоначальную свежесть чувства, неуемное любопытство и жадность к новому. А новое он умел находить во всем, что его окружало.
Недаром же он говорил: "...каждый год весна приходит не такой, как в году, и никогда одна весна не бывает точно такой, как другая.
Не повторялись в его книгах и люди. А сколько их повстречал он на своих бесконечных дорогах, сколько разнообразного умения и опыта, накопленного людьми порознь и вместе, довелось ему приметить за годы странствий.
День за днем, год за годом находил он, точно драгоценные клады, слова и присловья, которые так метко и точно передают своеобразие создавшего их народа.
Язык в книгах Пришвина так же причудлив, богат и одухотворен, как и открытая им природа.
Нам, современникам, досталось на долю счастье знать этого чудесного писателя как товарища и друга.
Но нет сомнения в том, что встречи с Пришвиным, таким живым и молодым в каждой оставленной им строке, будут без конца удивлять, радовать, обогащать и поколения, идущие нам на смену".
То, что было по-настоящему живым, никогда не станет мертвым.
Проблематика рассказа В. Тендрякова «Хлеб для собаки» не включает в себя рассмотрение следующего во