Одна из особенностей лирики Б.Пастернака - это не только олицетворение пространственных образов, но и включение их в систему субъектных отношений. Конкретизируя пространство лирического переживания, поэт указывает на связь поэтического образа с реальным топосом, который раскрывается и обрастает новыми значениями в пространстве жизни как самого поэта-человека Бориса Пастернака, так и его лирического героя. Марбург, Венеция, Москва, Петербург, Одесса, Тифлис - не полный перечень городов, определяющих географию поэтического мира Пастернака. Этим определяется методологическая перспективность категории «геокультурный топос» в изучении пространственно-временной парадигмы лирических произведений поэта. Кроме того, геокультурный топос вносит в методологию некую полноту, объединяющую возможности обоснования присутствия геокультурной образности. Возникает даже возможность говорить о некой поэтической карте Пастернака, на которой конкретные географические объекты воплощаются в качестве знаковых доминант существования человека.
Безусловным центром на поэтической карте становится Москва: это универсальная «точка возврата», место, которое никогда не станет периферией. Отдаленность или приближенность к Москве - это всегда предмет особой рефлексии лирического героя Пастернака. Геокультурный образ Москвы можно считать самым сложным (по структуре, сегментированности, по мифологической наполненности и т.д.) и самым многогранным. Пастернаков-ская Москва формируется на пересечении культурных, исторических, фольклорных, литературных фактов и является для лирического героя более освоенным пространством: Москва есть дом и одновременно место особого вдохновения, исток творения.
Среди европейских геокультурных топосов особенная позиция у Мар-бурга. Марбург - это тоже своеобразный центр, оставленный в возможная столица судьбы, не выбранная лирическим героем, но и не забытая им. Если Марбург - это возможное центральное место, оставленное в качестве неиспользованного варианта судьбы лирического героя (а в перспективе - варианта судьбы биографического плана Пастернака-философа), то Кавказ и Юг России тоже трудно отнести к провинции или периферийному пространству карты Пастернака. Они тоже осваиваются героем в качестве маршрута поиска места и родства пространств. Узнаваемые созвучия между южными топосами и Кавказом являются подтверждением, что где бы ты ни находился, далекие топосы сближаются в ситуации любви и творчества. Так, Кавказ Пастернака помнит лермонтовские сюжеты и героев
Примечательное положение на поэтической карте поэта имеет Урал: интерпретация топоса включает семантику географической, биографической и психологической границ, отделяющих лирического героя от собыий, оставленных в Эта обусловленная географией рубежность геокультурного топоса влечет героя, в системе мотивов дороги и пути реализуется как возможность для постижения иных, более удаленных, пространств и мест.
Поэтический ландшафт Пастернака содержит удивительно точные и разнообразные номинации географических объектов. Среди произведений поэта встречаются такие, где концептуально воплощается некая поэтическая картография Пастернака. Так, например, стихотворение, открывающее поэтический сборник «Второе рождение», является кладезью геокультурных топосов, в котором воплощается целая галерея городов и стран. Здесь представлен результат исключительного (даже для Пастернака) погружения в жизнь геокультурогных топосов, в их судьбы и судьбу своей страны, а одновременно и в собственную, обобщенную до известного в поэзии и в отечественной культуре обобщения «сына своей отчизны».
Девочки Маруся и Соня - совершенно разные девочки. У них разное представление о жизни и разное детство. Давайте поговорим о Марусе. Эта милая девочка, из которой "серый камень высасывал жизнь". Она была худенькая,с блондинистым цветом волос, которые были очень роскошными. Она в таком маленьком возрасте понимала много того, что даже может не понять взрослый человек. Она часто негодовала, редко веселилась. Если же ей было весело, её смех звучал как маленький серебрянный колокольчик. С появлением главного героя рассказа, она стала чаще веселится, чаще смеяться, меньше грустила. К сожалению, получилось так, что Маруся серьёзно заболела и к сожалению, эта маленькая девочка, так полюбившаяся чтецам этого рассказа умерла... Соня - девочка пухленькая, очень весёлая. Её детство было ярким. Она много бегала, играла... Она могла сочуствовать другим, та как дала заболевшей Марусе куклу, чтобы ей стало лучше. В ней проснулся, так сказать, "инстинкт сожаления к окружающим". Каждый раз, нянька ей заплетала алую ленту в волосы. Она не знала голода и холода. Её детство было счастливым.
ЭТО КОНЕЧНО НЕ СОЧИНЕНИЕ,НО ТЕБЕ ЕГО НАПИСАТЬ
Одна из особенностей лирики Б.Пастернака - это не только олицетворение пространственных образов, но и включение их в систему субъектных отношений. Конкретизируя пространство лирического переживания, поэт указывает на связь поэтического образа с реальным топосом, который раскрывается и обрастает новыми значениями в пространстве жизни как самого поэта-человека Бориса Пастернака, так и его лирического героя. Марбург, Венеция, Москва, Петербург, Одесса, Тифлис - не полный перечень городов, определяющих географию поэтического мира Пастернака. Этим определяется методологическая перспективность категории «геокультурный топос» в изучении пространственно-временной парадигмы лирических произведений поэта. Кроме того, геокультурный топос вносит в методологию некую полноту, объединяющую возможности обоснования присутствия геокультурной образности. Возникает даже возможность говорить о некой поэтической карте Пастернака, на которой конкретные географические объекты воплощаются в качестве знаковых доминант существования человека.
Безусловным центром на поэтической карте становится Москва: это универсальная «точка возврата», место, которое никогда не станет периферией. Отдаленность или приближенность к Москве - это всегда предмет особой рефлексии лирического героя Пастернака. Геокультурный образ Москвы можно считать самым сложным (по структуре, сегментированности, по мифологической наполненности и т.д.) и самым многогранным. Пастернаков-ская Москва формируется на пересечении культурных, исторических, фольклорных, литературных фактов и является для лирического героя более освоенным пространством: Москва есть дом и одновременно место особого вдохновения, исток творения.
Среди европейских геокультурных топосов особенная позиция у Мар-бурга. Марбург - это тоже своеобразный центр, оставленный в возможная столица судьбы, не выбранная лирическим героем, но и не забытая им. Если Марбург - это возможное центральное место, оставленное в качестве неиспользованного варианта судьбы лирического героя (а в перспективе - варианта судьбы биографического плана Пастернака-философа), то Кавказ и Юг России тоже трудно отнести к провинции или периферийному пространству карты Пастернака. Они тоже осваиваются героем в качестве маршрута поиска места и родства пространств. Узнаваемые созвучия между южными топосами и Кавказом являются подтверждением, что где бы ты ни находился, далекие топосы сближаются в ситуации любви и творчества. Так, Кавказ Пастернака помнит лермонтовские сюжеты и героев
Примечательное положение на поэтической карте поэта имеет Урал: интерпретация топоса включает семантику географической, биографической и психологической границ, отделяющих лирического героя от собыий, оставленных в Эта обусловленная географией рубежность геокультурного топоса влечет героя, в системе мотивов дороги и пути реализуется как возможность для постижения иных, более удаленных, пространств и мест.
Поэтический ландшафт Пастернака содержит удивительно точные и разнообразные номинации географических объектов. Среди произведений поэта встречаются такие, где концептуально воплощается некая поэтическая картография Пастернака. Так, например, стихотворение, открывающее поэтический сборник «Второе рождение», является кладезью геокультурных топосов, в котором воплощается целая галерея городов и стран. Здесь представлен результат исключительного (даже для Пастернака) погружения в жизнь геокультурогных топосов, в их судьбы и судьбу своей страны, а одновременно и в собственную, обобщенную до известного в поэзии и в отечественной культуре обобщения «сына своей отчизны».