Лесков одобрял далеко не все качества русской национальной жизни второй половины XIX века. Он отвергал невежество народа, его материальную и духовную нищету, считая их следствием социального угнетения. Все наносное, искажающее подлинную русскую душу и русскую народную жизнь, подвергается им резкому, презрительному осмеянию. Поэтому во всех произведениях Лескова людям, лишенным национально-русских черт или теряющим их, противостоит коллективный тип русского человека, несокрушимого в своей борьбе за свободу личности, за свое национальное достоинство.
Народный тип у Лескова, в сущности, лишен узконациональных черт. Лесков был убежден, что русскому народу органически чуждо как следование законам развития капиталистической Европы, так и культивирование собственного невежества — «загона» (по выражению Лескова) .
Герои-праведники в произведениях Лескова характерны не только тем, что они русские люди, но прежде всего тем, что они люди в подлинном смысле этого слова: добрые, бескорыстные, отдающие себя на службу обществу, умеющие и сострадать и бороться со зВсе эти качества, определяющие, по мнению Лескова, русский национальный характер, были, конечно, основой положительного характера и других наций. Об этом свидетельствует, например, образ эскимоса в повести Лескова «На краю света».Праведники у Лескова—душа народа, его совесть, рыцари добра и справедливости. Они — явление распространенное. Лесков, по словам М. Горького, «прекрасно чувствовал то неуловимое, что называется «душою народа»... В каждом рассказе Лескова вы чувствуете, что его основная дума — не о судьбе лица, а о судьбе России». Именно поэтому Лесков обращался в своем творчестве к изображению всех сословий страны, «пронзил всю Русь», как метко сказал о нем один из героев Горького.
До создания «Сказа о тульском косом левше и о стальной блохе» Лесков написал уже несколько рассказов о праведниках России, людях высокого самоотвержения. Это был и бывший крепостной конюх Иван Флягин («Очарованный странник»), и бывший солдат Голован («Несмертельный Голован»), и сельский квартальный Александр Рыжов («Однодум»), и некоторые другие. Тульский рабочий Левша — важное дополнение этих персонажей. Он человек созидательного труда, олицетворение народного таланта, высокого мастерства. Образ Левши, включая в себя все черты, свойственные лесковским праведникам, имеет еще одну — главную: он носитель всемирной славы России. Именно поэтому Левша действует в сказе в основном не среди земляков, как все остальные праведники, а и за рубежом родины.
Сюжет сказа о Левше был взят из народных преданий и пословиц, прославляющих мастерство и сметливость русского народа. Использовал Лесков, видимо, и народные рассказы («анекдоты») периода Отечественной войны 1812 года. В этих «анекдотах» много места уделяется изображению подвигов казаков из Донского войска генерала Платова. И сам Платов показан как подлинно народный герой, предводитель храбрых и бескорыстных русских патриотов. Таков Платов и в сказе «Левша». Но особенно интересна в сборнике «анекдотов» новелла «Казак в Лондоне». Ее герой казак Земленухин во многом похож на Левшу, а история его пребывания в Лондоне напоминает историю посещения Лондона Левшой. Как известно, Левша весьма понравился лондонцам, которые уговаривали его остаться в Англии, жениться на англичанке, сулили обеспеченную жизнь. На все это Левша отвечал решительным отказом: «Мы к своей родине привержены... Я желаю скорее в родное место, потому что иначе я могу род помешательства достать».
Казак Земленухин тоже не соблазнился обеспеченной чужеземной жизнью, хотя его там славили, водили по театрам, по званым обедам и даже в его честь устроили заседание английского парламента. «Если бы казак был молод, то его непременно убедили бы жениться в Лондоне, чего желали все англичане, но старость его заставила отказаться от такового предложения. После чего англичане просили его остаться у них, обещая ему богатую землю, но он и от этого отказался, сказав, что «покойную хижину Тихого Дона не променяет ни на какие сокровища».Судьба казака Земленухина оказалась счастливее судьбы Левши. «Платов представил его императору всероссийскому... произвел по высочайшему соизволению в урядники, уволил на Дон по слабости здоровья», в то время как Левшу дома погубили.По своему замыслу сказ «Левша» близок к повести Лескова «Железная воля», хотя в повести действует тупой пруссак, а в сказе — хитрые и весьма умные англичане. И в пруссаке Пекторалисе и в англичанах много общих черт: шовинизм, презрительное отношение к России как к темной, невежественной стране, населенной глупым народом, стремление подчинить этот народ, оторвать от родной почвы и родных обычаев. В «Железной воле» сатира беспощаднее, потому что герой повести производит духовные и материальные «захваты» уже внутри России.
В начале романа Татьяна — провинциальная молодая дворянка, выросшая в кругу семьи, где почитали «привычки' милой старины». Девочка с детства отличалась серьезностью, задумчивостью, мечтательностью. Забавы сестры Ольги — живой, подвижной, шумной — никогда не нравились Тане, как не интересовали и излюбленные в девичьем кругу разговоры о моде:
Но куклы даже в эти годы Татьяна в руки не брала;
Яро вести города, про моды Беседы с нею не вела. Зато как нравилось Татьяне общество природы! Она могла подолгу без устали бродить в окрестностях, предаваться мечтам в одиночестве: «Она любила на балконе предупреждать зари восход». Завораживали ее и рассказы няни про злых духов, верила Татьяна в гадания и сны.
Несказанное удовольствие доставляло чтение романов, которые «ей заменяли все; / Она влюблялася в обманы / И Ричардсона и Руссо». Любовные истории, их романтические герои заставляли чаще биться сердце семнадцатилетней девушки, и оно готово было уже влюбиться, но не в тех молодых людей, которые ее окружали: их разговоры и образ мыслей чужды были умной, мечтательной и духовно богатой душе, — она ждала необычного героя.
Вот почему, единственный раз увидев Онегина, так непохожего на других (образованного, загадочного, отрешенного от бытовых хлопот, со следами высоких переживаний и разочарований), Татьяна влюбляется в него: «Открылись очи; /Она сказала: это он!». Любовь открывает новые черты Татьяны: необычайную искренность, доверчивость, открытость, прямоту и нежность. Влюбившись в Онегина, героиня не начинает кокетничать с предметом своего обожания: кокетство неведомо и противно ей, она предпочитает прямо и честно открыться. Письмо Татьяны проникнуто жаром любви и одновременно стыдом, девушка решилась на этот поступок только потому, что нисколько не сомневается в выборе своего сердца и уверена, что любовь эта — навсегда.
Другой!.. Нет, никому на свете Не отдала бы сердца я! То в вышнем суждено совете... То воля неба: я твоя; Вся жизнь моя была залогом Свиданья верного с тобой; Я знаю, ты мне послан Богом, До гроба ты хранитель мой... В том, что слова Татьяны искренны, что она осталась верна своей любви до конца, мы убеждаемся в финале на последнем свидании с Онегиным:
Я вас люблю (к чему лукавить?), Но я другому отдана; Я буду век ему верна.
Благородством Татьяны нельзя не восторгаться — дав слово верности другому человеку, хоть и нелюбимому, Татьяна не может его нарушить. Она, теперь уже великосветская дама, перед которой преклоняется цвет столицы, осталась верна себе и своим идеалам: все так же благородна, преданна, правдива и скромна. Успех в свете и несметное богатство мужа не сделали Татьяну счастливой, она, как и раньше, готова отдать «всю эту ветошь маскарада, весь этот блеск, и шум, и чад» за уединенную жизнь в глуши, где когда-то встретила любовь всей своей жизни. Но уйти она не может: не позволяет мораль, освященная веками, устои, которым она следовала с детских лет.
Думая над романом Пушкина и над образом его главной героини, еще и еще раз приходишь к мысли, что, сколько бы ни проходило времени, как бы ни менялись мода и нравы, женщину всегда хочется видеть такой, какой была пушкинская героиня Татьяна Ларина, — честной, благородной и нежной.