Поэт последовал принципам фольклорной сказки. Его сказки, сложенные по образцу народных, «удерживали прелесть и свободу сказочного чуда» (В.П. Аникин), народный склад. В сказках Пушкина, как и в народных, открывался мир удивительных чудес: возникший на пустынном острове златоглавый город «с теремами и церквями», и затейливая белка, которая «песенки поет, да орешки все грызет, а орешки не простые, все скорлупки золотые», и тридцать три богатыря. В них удивительная Царевна-Лебедь, которая «днем свет божий затмевает, ночью землю освещает, месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит». Ее образ соотносится с фольклорными героинями: «а сама-то величава, выступает будто пава; а как речь-то говорит, словно реченька журчит». Фантастические чудеса народного вымысла идут у Пушкина от народной сказки. Так, образ кота-баюна из записанной Пушкиным сказки «Чудесные дети», представленный сказочной народной «формулой»: «у моря-лукомория стоит дуб, а на том дубу золотые цепи, и по тем цепям ходит кот: вверх идет – сказки сказывает, вниз идет – песни поет» – входит в поэзию Пушкина как «кот ученый». Здесь присутствуют те же художественные поэтические образы, что и в народной поэзии. Сам же Пушкин в поэме «Руслан и Людмила» изображаемый им сказочный мир характеризует как мир необыкновенный, фантастический:
«Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей»
В его мире и колдуны, и богатыри, и царевна, и бурый волк, и ступа с Бабою Ягой, и царь Кощей. И все эти поэтические образы сказки исконно русские, национальные. Поэт подчеркивает: «Там русский дух… там Русью пахнет!» В этом поэтическая народность пушкинских строк. Пушкин хорошо знал, что многие сказочные сюжеты или отдельные мотивы существуют в устном творчестве разных народов, переходят, видоизменяясь, от одного к другому. Поэтому он, подобно настоящему народному сказителю, брал, когда это было нужно, те или иные мотивы, детали сюжета из иноязычного фольклора, чудесным образом превращая их в подлинно русские. Немало вносил он в сказки и своего собственного: по-своему изменял народный сюжет, упрощал или усложнял его, вводил свои образы (золотой рыбки, царевны-Лебедь и т.п.). В своих сказках Пушкин использовал элементы и других жанров народной поэзии - песен, заговоров, причитаний.
Объяснение:
Поэт последовал принципам фольклорной сказки. Его сказки, сложенные по образцу народных, «удерживали прелесть и свободу сказочного чуда» (В.П. Аникин), народный склад. В сказках Пушкина, как и в народных, открывался мир удивительных чудес: возникший на пустынном острове златоглавый город «с теремами и церквями», и затейливая белка, которая «песенки поет, да орешки все грызет, а орешки не все скорлупки золотые», и тридцать три богатыря. В них удивительная Царевна-Лебедь, которая «днем свет божий затмевает, ночью землю освещает, месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит». Ее образ соотносится с фольклорными героинями: «а сама-то величава, выступает будто пава; а как речь-то говорит, словно реченька журчит». Фантастические чудеса народного вымысла идут у Пушкина от народной сказки. Так, образ кота-баюна из записанной Пушкиным сказки «Чудесные дети», представленный сказочной народной «формулой»: «у моря-лукомория стоит дуб, а на том дубу золотые цепи, и по тем цепям ходит кот: вверх идет – сказки сказывает, вниз идет – песни поет» – входит в поэзию Пушкина как «кот ученый». Здесь присутствуют те же художественные поэтические образы, что и в народной поэзии. Сам же Пушкин в поэме «Руслан и Людмила» изображаемый им сказочный мир характеризует как мир необыкновенный, фантастический:
«Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей»
В его мире и колдуны, и богатыри, и царевна, и бурый волк, и ступа с Бабою Ягой, и царь Кощей. И все эти поэтические образы сказки исконно русские, национальные. Поэт подчеркивает: «Там русский дух… там Русью пахнет!» В этом поэтическая народность пушкинских строк. Пушкин хорошо знал, что многие сказочные сюжеты или отдельные мотивы существуют в устном творчестве разных народов, переходят, видоизменяясь, от одного к другому. Поэтому он, подобно настоящему народному сказителю, брал, когда это было нужно, те или иные мотивы, детали сюжета из иноязычного фольклора, чудесным образом превращая их в подлинно русские. Немало вносил он в сказки и своего собственного: по-своему изменял народный сюжет, упрощал или усложнял его, вводил свои образы (золотой рыбки, царевны-Лебедь и т.п.). В своих сказках Пушкин использовал элементы и других жанров народной поэзии - песен, заговоров, причитаний.
Объяснение:
Поэт последовал принципам фольклорной сказки. Его сказки, сложенные по образцу народных, «удерживали прелесть и свободу сказочного чуда» (В.П. Аникин), народный склад. В сказках Пушкина, как и в народных, открывался мир удивительных чудес: возникший на пустынном острове златоглавый город «с теремами и церквями», и затейливая белка, которая «песенки поет, да орешки все грызет, а орешки не все скорлупки золотые», и тридцать три богатыря. В них удивительная Царевна-Лебедь, которая «днем свет божий затмевает, ночью землю освещает, месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит». Ее образ соотносится с фольклорными героинями: «а сама-то величава, выступает будто пава; а как речь-то говорит, словно реченька журчит». Фантастические чудеса народного вымысла идут у Пушкина от народной сказки. Так, образ кота-баюна из записанной Пушкиным сказки «Чудесные дети», представленный сказочной народной «формулой»: «у моря-лукомория стоит дуб, а на том дубу золотые цепи, и по тем цепям ходит кот: вверх идет – сказки сказывает, вниз идет – песни поет» – входит в поэзию Пушкина как «кот ученый». Здесь присутствуют те же художественные поэтические образы, что и в народной поэзии. Сам же Пушкин в поэме «Руслан и Людмила» изображаемый им сказочный мир характеризует как мир необыкновенный, фантастический:
«Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей»
В его мире и колдуны, и богатыри, и царевна, и бурый волк, и ступа с Бабою Ягой, и царь Кощей. И все эти поэтические образы сказки исконно русские, национальные. Поэт подчеркивает: «Там русский дух… там Русью пахнет!» В этом поэтическая народность пушкинских строк. Пушкин хорошо знал, что многие сказочные сюжеты или отдельные мотивы существуют в устном творчестве разных народов, переходят, видоизменяясь, от одного к другому. Поэтому он, подобно настоящему народному сказителю, брал, когда это было нужно, те или иные мотивы, детали сюжета из иноязычного фольклора, чудесным образом превращая их в подлинно русские. Немало вносил он в сказки и своего собственного: по-своему изменял народный сюжет, упрощал или усложнял его, вводил свои образы (золотой рыбки, царевны-Лебедь и т.п.). В своих сказках Пушкин использовал элементы и других жанров народной поэзии - песен, заговоров, причитаний.
Сказка о царевне Лягушке» - моя самая любимая русская народная сказка. Ее главными героями являются Иван-царевич, лягушка.
По сюжету этой сказки у царя было три сына, и он решил, что пришла пора жениться. Три сына вышли в чистое поле с луком и стрелами. Договоренность была такая, что куда стрела прилетит, там и надо искать себе жену. У первых двух братьев стрелы прилетели на пороги богатых девушек, а у Ивана – в болото. Стрелу юноше подала жаба. Он опечалился, но та сказала, чтобы напрасно не плакал и не задумываясь брал земноводное в жены. Так и получилось.
Тогда, когда царь начал давать задания, лягушка их тоже выполняла не хуже, чем невесты братьев.
Когда пригласили всех на бал, то вместо лягушки туда явилась прекрасная девица. Все были поражены ее красотой, умениями. Иван пока его жен веселилась вернулся в комнату и спалил кожу лягушки. Тогда девица превратилась в голубя и улетела в никуда.
Иван пустился в дорогу, чтобы отыскать возлюбленную. Ему пришлось пройти через тернии испытаний и в итоге он отыскал ее и больше никогда не отпускал. Влюбленные были вмести до конца своих дней.
Мне нравится эта сказка за сюжет, самобытность и язык написания. Она учит тому, что нельзя вмешиваться в ничью личную жизнь.