Выбери что то для себя Рифма (от греч. rhythmós — стройность, соразмерность) , созвучие стихотворных строк, имеющее фоническое, метрическое и композиционное значение. Р. подчёркивает границу между стихами и связывает стихи в строфы. В поэзии большинства народов Р. располагается на концах стихов, однако встречаются регулярные начальные созвучия (например, начальные ассонансы в монгольской поэзии) . В разное время и у разных народов к Р. предъявлялись различные требования, поэтому единого универсального определения Р. по звуковому составу быть не может: он зависит как от литературной традиции, так и от фонетического строя языка. Например, в русской поэзии основа Р. — созвучие ударных гласных; в чешском же языке, в котором ударение всегда падает на начальный слог, созвучие последних слогов может не зависеть от места ударения.
По месту ударения Р. делятся на мужские — с ударением на последнем слоге (берегам — лучам) , женские — с ударением на предпоследнем слоге (Руслана — романа) , дактилические — с ударением на третьем от конца слоге (закованный — очарованный) и очень редкие гипердактилические (покрякивает — вскакивает) с большим количеством послеударных слогов (см. Клаузула) . Взаимное расположение рифмующихся строк может быть различно. Основные рифмовки: смежная — по схеме аа бб.. . (Ворон к ворону летит, / Ворон ворону кричит.. . — Пушкин) ; перекрёстная — абаб (Румяной зарею /Покрылся восток, /В селе за рекою/ Потух огонёк.. . — Пушкин) ; охватная, или опоясывающая, — абба (Уж подсыхает хмель на тыне. /За хуторами, на бакчах, /В нежарких солнечных лучах/ Краснеют бронзовые дыни.. . — Бунин) . Эти рифмовки могут по-разному чередоваться и сплетаться. Стихотворения на одну Р. — моноримы — редки в европейской поэзии, но широко распространены в поэзии Ближнего и Среднего Востока (см. Газель, Касыда, Рубаи) . Определённое, повторяющееся расположение Р. — один из признаков строфы.
В русской поэзии Р. ведёт происхождение от распространённого в фольклоре синтаксического параллелизма, благодаря которому на концах стихов оказываются одинаковые части речи в одинаковой грамматической форме, чем порождается созвучие: "Хвали сено в стогу, а барина в гробу". В древнерусской. поэзии преобладала так называемая грамматическая (суффиксально-флективная) Р. : бяше — знаше, отбивает — отгоняет. С 18 в. начинает цениться Р. разнородная, образованная разными частями речи (ночь — прочь и т. п.) . Тогда же (как ранее во французской поэзии и др. ) постепенно устанавливается требование точной Р. , т. е. такой, в которой совпадают конечный ударный гласный и все следующие за ним звуки (тобою — рукою) . Если совпадают также предшествующие ударному гласному так называемые опорные согласные, Р. тогда называется богатой (повеса — Зевеса) , если созвучие захватывает предударный слог, — глубокой (занемог — не мог) . С середины 19 в. в русском стихе всё чаще встречаются так называемые приблизительные Р. , в которых заударные гласные не совпадают (воздух — роздых) . С начала 20 в. поэты чаще употребляют неточные Р. разных типов: ассонанс — созвучие гласных при несовпадении (обычно частичном) согласных (облако — около) ; усечённые Р. , с усечением конечного согласного в одном из слов (лес — крест, пламя — память) ; составные Р. (до ста расти — старости) ; консонансы, в которых ударные гласные различны (норов — коммунаров) ; неравносложные Р. , в которых мужские или дактилические окончания рифмуются с женскими или гипердактилическими (папахи — попахивая) .
Р. имеет и смысловое значение: она "... возвращает вас к предыдущей строке.. . заставляет все строки, оформляющие одну мысль, держаться вместе" (Маяковский В. В. , Полн. собр. соч. , т. 12, 1959, с. 235). Эстетическая оценка Р. (её точности или неточности, новизны или традиционности и т. д. ) невозможна вне контекста стихотворения, без учёта его композиции и стиля.
«В жизни, знаешь ли ты, всегда есть место подвигам», - этой мыслью, вложенной в уста старухи Изергиль, определяются герои романтических произведений Горького. Одни воплощают этот девиз в жизнь, другие отвергают
Сильный и смелый Данко совершает подвиг самопожертвования и любви во имя своего племени, выводя людей своего племени к свету. Он настоящий подвижник, отдавший свое сердце людям. Данко погибает, чтобы жить в благодарной памяти людей, в их песнях и легендах. Писатель с волнением и восторгом описывает кульминационный момент подвига: вырванное из груди сердце «пылало так ярко, как солнце, и ярче солнца, и весь лес замолчал, освещенный этим великим факелом любви к людям, а тьма разлетелась от света его…» . Данко – это образ человека, который может осветить дорогу из душного болота дикости, совершить подвиг, «не прося… ничего в награду» . Бескорыстие людей подвига воспевает Горький в образе Данко. Подвиг горьковского героя еще и в том, что он взял на себя ответственность за людей, которые погибли бы от своей не к действию. Вот удивительно только, что люди этого подвига и не заметили. И даже нашелся осторожный человек, который «наступил на гордое сердце ногой» . Несмотря на это, Горький заставляет восхититься своим героем, поднимает его на недосягаемую высоту. Не случайно сюжет легенды о Данко соотносится и библейским.
Высоко предначертание человека – творить подвиги! И даже сила характера сына орла меркнет в сравнении с костром всеозаряющего сердца Данко. Ларра жесток и хищен в своем презрении к людям, которых он готов унизить и даже убить. Смел, дерзок и горд человек-птица. Однако смелость его направлена лишь на то, чтобы противопоставить себя племени. Происхождение этой смелости в желании быть «первым на земле» , в желании власти над людьми. А неуемная гордость его – это скорее гордыня индивидуалиста. Такой человек обречен на одиночество. И если однажды в порыве отчаяния он выхватит из груди свое сердце, то отпугнет оно людей ледяным холодом.
Каков будет выбор человека – жертвовать собой ради людей или противопоставлять себя людям – это решать человеку самому. А Горький прославляет в своих произведениях характеры смелые, сильные к самопожертвованию.
Рифма (от греч. rhythmós — стройность, соразмерность) , созвучие стихотворных строк, имеющее фоническое, метрическое и композиционное значение. Р. подчёркивает границу между стихами и связывает стихи в строфы. В поэзии большинства народов Р. располагается на концах стихов, однако встречаются регулярные начальные созвучия (например, начальные ассонансы в монгольской поэзии) . В разное время и у разных народов к Р. предъявлялись различные требования, поэтому единого универсального определения Р. по звуковому составу быть не может: он зависит как от литературной традиции, так и от фонетического строя языка. Например, в русской поэзии основа Р. — созвучие ударных гласных; в чешском же языке, в котором ударение всегда падает на начальный слог, созвучие последних слогов может не зависеть от места ударения.
По месту ударения Р. делятся на мужские — с ударением на последнем слоге (берегам — лучам) , женские — с ударением на предпоследнем слоге (Руслана — романа) , дактилические — с ударением на третьем от конца слоге (закованный — очарованный) и очень редкие гипердактилические (покрякивает — вскакивает) с большим количеством послеударных слогов (см. Клаузула) . Взаимное расположение рифмующихся строк может быть различно. Основные рифмовки: смежная — по схеме аа бб.. . (Ворон к ворону летит, / Ворон ворону кричит.. . — Пушкин) ; перекрёстная — абаб (Румяной зарею /Покрылся восток, /В селе за рекою/ Потух огонёк.. . — Пушкин) ; охватная, или опоясывающая, — абба (Уж подсыхает хмель на тыне. /За хуторами, на бакчах, /В нежарких солнечных лучах/ Краснеют бронзовые дыни.. . — Бунин) . Эти рифмовки могут по-разному чередоваться и сплетаться. Стихотворения на одну Р. — моноримы — редки в европейской поэзии, но широко распространены в поэзии Ближнего и Среднего Востока (см. Газель, Касыда, Рубаи) . Определённое, повторяющееся расположение Р. — один из признаков строфы.
В русской поэзии Р. ведёт происхождение от распространённого в фольклоре синтаксического параллелизма, благодаря которому на концах стихов оказываются одинаковые части речи в одинаковой грамматической форме, чем порождается созвучие: "Хвали сено в стогу, а барина в гробу". В древнерусской. поэзии преобладала так называемая грамматическая (суффиксально-флективная) Р. : бяше — знаше, отбивает — отгоняет. С 18 в. начинает цениться Р. разнородная, образованная разными частями речи (ночь — прочь и т. п.) . Тогда же (как ранее во французской поэзии и др. ) постепенно устанавливается требование точной Р. , т. е. такой, в которой совпадают конечный ударный гласный и все следующие за ним звуки (тобою — рукою) . Если совпадают также предшествующие ударному гласному так называемые опорные согласные, Р. тогда называется богатой (повеса — Зевеса) , если созвучие захватывает предударный слог, — глубокой (занемог — не мог) . С середины 19 в. в русском стихе всё чаще встречаются так называемые приблизительные Р. , в которых заударные гласные не совпадают (воздух — роздых) . С начала 20 в. поэты чаще употребляют неточные Р. разных типов: ассонанс — созвучие гласных при несовпадении (обычно частичном) согласных (облако — около) ; усечённые Р. , с усечением конечного согласного в одном из слов (лес — крест, пламя — память) ; составные Р. (до ста расти — старости) ; консонансы, в которых ударные гласные различны (норов — коммунаров) ; неравносложные Р. , в которых мужские или дактилические окончания рифмуются с женскими или гипердактилическими (папахи — попахивая) .
Р. имеет и смысловое значение: она "... возвращает вас к предыдущей строке.. . заставляет все строки, оформляющие одну мысль, держаться вместе" (Маяковский В. В. , Полн. собр. соч. , т. 12, 1959, с. 235). Эстетическая оценка Р. (её точности или неточности, новизны или традиционности и т. д. ) невозможна вне контекста стихотворения, без учёта его композиции и стиля.