1. Вообще, я считаю, с одной стороны профессор является положительным героем. И сам автор считает его симпатичным, для него он образованный, у него есть профессиональный опыт и конечно же честность. Однако автор также подчёркиваю свою иронию на разоблачении "чистой" науки. Но в конце всё-таки ирония превратилась в сочувствие.
2. Всё то же самое и у доктора Борменталя. Он вроде как положительный герой, но у автора к нему была большая ирония. В нем автор освещал проблемы современной ему эпохи, отношение к человеческим ценностям и чертам. Но Борменталь был также один из положительных героев
3. Шарикова описал автор как ни воспитать делом, ни словом (как хотел профессор), ни палкой (как хотел Борменталь). То есть автор его считал невоспитанным, ведь всё-таки это "эксперементальное существо".
1. «Как идти в школу в таком виде, я не представлял, но как-то идти надо было, пропускать по какой бы то ни было причине уроки я не решался».
2. «Учился я хорошо, в школу ходил с удовольствием и в деревне признавался за грамотея».
3. «Я добился того, что из десяти бросков три или четыре угадывали точно на деньги». / «Она сделала еще попытку посадить меня за стол — напрасно. Тут я был непреклонен, упрямства во мне хватало на десятерых".
4. «Не смея поднять глаза на нее, я не посмел и обмануть ее. Да и зачем, в конце концов, мне было обманывать?»
5. «Конечно, принимая деньги от Лидии Михайловны, я чувствовал себя неловко, но всякий раз успокаивался тем, что это честный выигрыш. Я никогда не напрашивался на игру, Лидия Михайловна предлагала ее сама».
6. «От робости, молчаливости, излишней деревенской замкнутости, а главное — от дикой тоски по дому, не оставлявшей во мне никаких желаний, ни с кем из ребят я тогда еще не сошелся».
7. «Обидно было только, что мать ради меня отрывает последнее от своих, от сестренки с братишкой, а оно все равно идет мимо. Но я заставил себя смириться и с этим. Легче матери не станет, если она услышит правду».
8. «Вот это да! Учительница, называется! Я своими собственными глазами на расстоянии двадцати сантиметров видел, что она трогала монету, а она уверяет меня, что не трогала, да еще и смеется надо мной. За слепого, что ли, она меня принимает? За маленького? Французский язык преподает, называется. Я тут же напрочь забыл, что всего вчера Лидия Михайловна пыталась подыграть мне, и следил только за тем, чтобы она меня не обманула. Ну и ну! Лидия Михайловна, называется».