Нет никаких оснований считать, что Николай Васильевич был гомосексуалистом. Такие предположения строятся единственно на том, что он никогда не был женат. Но история сохранила для нас его переписку, где он восторженно отзывается об Анне Виельгорской.
Есть немало свидетельств о том, что Гоголь предпочитал компанию мужчин, нежели общение с женщинами. Мы никогда не узнаем правды – ведь это не Киркоров или Тимоти.
Вполне возможно, что Гоголь был асексуален. Или его психофизиологические расстройства были настолько обширны, что не позволяли ему сблизиться с другими человеческими существами.
Как бы то ни было – он вовеки останется талантливейшим, чудесным, невероятным представителем своей эпохи.
Был дом, и в этом доме люди жили,
А у людей, конечно, вещи были –
Хозяева их средь других нашли,
Купили и в квартиру принесли.
Хоть далеки те вещи от искусства,
Но и они будили в людях чувства:
Глава семейства – страстный леноман
Любил свой телевизор и диван,
Его жена – раб кухонного крана
Любила шкаф с нарядами и ванну.
Их сын любил компьютер и смартфон,
А дочка – плеер, фен и телефон.
И лишь будильник, чья была забота
Будить хозяев в школу – на работу,
За свой усердный ежедневный труд
Был тем, кого в сердцах подушкой бьют,
Ругают и пинают в раздраженьи,
Лишая дружбы и расположенья.
Для них он – пустозвон и сонокрад.
Но разве он хоть в чем-то виноват?
Вот также склонен человек нелестно
Судить о людях для себя полезных,
А восхвалять и другом звать того,
Кто потакает слабостям его.
В «Ревизоре» об истинной сущности Хлестакова мы также узнаём от его лакея. Осипа, когда тот произносит свой монолог про «кеятры» (комнатка Хлестакова не
предусматривает лакейской, но в момент произнесения речи Осип единолично
владеет сценическим пространством) . Лакейская у Гоголя становится местом, куда
«выносится» искреннее повествование о действительном положении дел. Хлестаков бездумно стремится напустить пыль в глаза окружающим. Хлестаков хотя и волочится то за Анной Андреевной, то за Марьей Антоновной, но делает это совершенно бездумно, а в итоге вообще преспокойно уезжает, забыв об обеих. Много схожего у таких героев гоголевских пьес, как Хлестаков и Кочкарев: их бездумный, неосознанный напор, запальчивость, эмоциональность, «лёгкость в мыслях» . Вспомним слова Гоголя: «Всякий хоть на минуту, если не на несколько минут, делался или делается Хлестаковым, но натурально, в этом не хочет только признаться» (4, 101). Всякий из нас - включая и самого автора. Монолог Осипа и сцены в гостинице раскрывают облик Хлестакова в «естественной» , так сказать, обстановке.
Обращаемся к чтению монолога Осипа (1-е явление 2-го действия) и работе над «партитурой чувств» к нему. Монолог Осипа занимает значительное место в комедии. Именно в нем возникают перед зрителем некоторые стороны петербургской жизни, порождением которых был Хлестаков. Роскошная жизнь столицы, праздность богатых петербуржцев, не стесненных исполнением служебных обязанностей, возбуждают желание пожить широко, не заботясь о средствах. Осип сообщает зрителю, что Хлестаков не ревизор, а «елистратишка простой» , и это придает всему дальнейшему действию острокомическую окраску. Внимательному читателю и зрителю еще в 1-м действии показались сомнительными «аргументы» Бобчинского и Добчинского, признавших в Хлестакове ревизора. Теперь истинное лицо Хлестакова известно зрителю, но только зрителю, и потому нелепость действий и речей чиновников становится особенно комичной. С досадой произносит Осип первые реплики своего монолога. Он как бы жалуется зрителю на незадачливого хозяина, из-за которого слуга должен испытывать голод и унижение.
Раздраженно и ворчливо повествует Осип о Хлестакове. Но когда он вспомнил деревню, где можно весь век лежать на полатях и есть пироги, интонация его меняется, она делается мечтательно-напевной. Однако и к Петербургу Осип не питает антипатии. Рассказывая о «деликатных разговорах» и «галантерейном обхождении» петербуржцев, Осип все более одушевляется и доходит почти до восторга. Воспоминание о хозяине делает его снова озабоченным и сердитым, и он начинает читать Хлестакову мораль. Комизм ситуации очевиден: Хлестакова ведь в комнате нет. Осип сам в конце концов понимает бесполезность своих поучений, обращенных к отсутствующему лицу, и тон его становится грустным, даже тоскливым: «Ах, Боже ты мой, хоть бы какие-нибудь щи! Кажись бы, теперь весь свет съел». Появление Хлестакова, его монологи, сцены с Осипом, со слугой позволяют ученикам заметить в Хлестакове странную смесь нищенства и барского высокомерия, бес и самоуверенной презрительности, легкомыслия и требовательности, обходительной любезности и наглости. Сочетание противоположных качеств, уживающихся в Хлестакове, делает его лицом комическим. Хлестаков еще глупее, чем чиновники, но он не претендует на глубокомыслие. Чиновники хотят удержать свои привилегии, которыми пользуются спокойно, с сознанием «права» . Хлестаков лишь хотел бы пользоваться привилегиями, но он требует почтения не к чину, а к своим петербургским достоинствам