В произведении Каверина «Два капитана» рассказывается о поисках пропавшей экспедиции. Герой романа, Александр Григорьев, проходит множество испытаний, чтобы узнать подробности гибели арктической экспедиции. Захватывающий сюжет книги, настоящая любовь главных героев «Двух капитанов», выдержавшая все испытания, закрученная интрига – книга до сих пор пользуется популярностью у любителей приключенческой литературы. Слова «Бороться и искать, найти и не сдаваться», проходящие красной нитью через весь роман, сразу после его издания стали девизом жизни многих людей
Объяснение:
Здесь читайте
Только взрослый сможет оценить, например, великолепный титул императора лилипутов "Отрада и ужас Вселенной, прекрасный как весна, благодетельный, как лето, щедрый, как осень и суровый как зима". Но и не всякий взрослый задумается, похожи ли наши причины войн на великий конфликт между остроконечниками и тупоконечниками.
Как нелепы империи (двенадцати миль в окружности), как нелепы их нравы и как похожи на наши. Лилипуты соревнуются ради ниток, а европейцы идут на унижения ради орденов.
Те лилипуты, что связали гиганта, должны быть храбрецами. А как хорош протокол обыска, описания гребня, бритвы и кошелька.
Император лилипутов, использовавший гигантского пришельца как сверхоружие — не здесь ли первое зерно многих фантастических романов.
Во второй части романа, ракурс меняется. Гулливер, еще недавно определявший исход войны между империями (дюжины миль в окружности), становится ярмарочной диковиной в стране великанов, должен сражаться с осами и крысами, становится игрушкой огромной обезьяны. Пушкинское: "Судьба — огромная обезьяна, кто посадит ее на цепь, ни ты, ни я, никто" (из письма Вяземскому после смерти его маленького сына) — не намек ли на этот эпизод? Свифт описывает великанов и их короля с большей симпатией и уважением, чем лилипутов. Интересно, почему?
В третьей части мы видим пародии на многочисленные прожекты, политические и технические, намек на историю "Компании южных морей" (для нас это уже намек на "МММ"). Ткани из паутины, действительно, пытались делать, хоть и неудачно. "Солнечный свет, запасаемый в огурцах" — не предчувствие ли здесь теории фотосинтеза? Селитра из воздуха? Через двести лет люди научились связывать атмосферный азот. Самое удивительное, конечно, предсказание открытия двух спутников Марса.
Едва ли не самые страшные страницы книги — рассказ о струльдбругах. Мучения старости, продолжающиеся веками — не страшнее ли смерти.
Последняя часть — с разумными лошадьми и отвратительными человекоподобными йеху (притом, похожими внешне на англичан) — разумеется, притча. Я не могу себе представить разумное существо без пальцев. "Темой стихов служит обычно <...> восхваление победителей в беге" — не намек ли на оды Пиндара? Но гуигнгнмы не знают любви, их браки — подбор пар для выведения лучшего потомства. Из-за одного этого им невозможно завидовать.