Наприклад, у поетичному дискурсі головною є естетична функція, у науковому – пізнавальна та евристична. В публіцистичному дискурсі метафора найчастіше виконує евристичну функцію, виступаючи засобом осмислення нових суспільно-політичних реалій, а також аргументувальну функцію як засіб переконання [Артюнова, 134-35].
Динамичное развитие повести И. С. Тургенева «Ася» подводит нас к сцене свидания героини с господином Н. Н. Сцена свидания — образ тургеневского психологизма. По мнению писателя, «поэт должен быть психологом, но тайным: он должен знать и чувствовать корни явлений, но представляет только самые явления — в их расцвете и увядании» .
Подобно пушкинской Татьяне свидание назначает сама Ася. Как и Татьяна, она первой признается своему избраннику в любви. Духовный мир пушкинской героини и Аси совпадает: «А я хотела бы быть Татьяной.. . ». В повести мы видим еще немало упоминаний, которые связывают тургеневскую повесть с пушкинским романом. Слегка изменяя строки из «Евгения Онегина» Ася читает: «Где нынче крест и тень ветвей Над бедной матерью моей!» .
Ася — олицетворение типично русского женского характера. Для Аси господин Н. — герой возвышенной мечты, необычный, исключительный человек. Взрослый и рассудительный Гагин, ее брат, с удивлением замечает, обращаясь к господину Н. : «Вы очень милый человек.. . но почему она вас так полюбила, этого я, признаюсь, не понимаю» .
Ася — девушка с чистым и искренним сердцем, «у ней ни одно чувство не бывает вполовину» . По словам Гагина, чувство Аси к господину Н. Н. «неожиданно и так же неотразимо, как гроза» . Ее чувство свободно, его трудно сдержать: «Если бы мы с вами были птицы, — как бы мы взвились, как бы полетели... »
Свидание Н. Н. и Аси происходит в маленькой, довольно темной комнатке, в домике вдовы бургомистра, фрау Луизе. В этой сцене наиболее ясно видна психологическая несовместимость Н. Н. и Аси. Немногословные реплики героини говорят о ее робости, стыдливости и покорности судьбе. Слова ее едва слышны в темноте комнаты.
Господин Н. Н. , напротив, проявляя инициативу в диалоге, многословен, свою неготовность к ответному чувству, не отдаться любви, он скрывает за упреками и громкими восклицаниями.
ответное чувство то ли волею случая, то ли роковой предопределенностью судьбы воспламеняется в нашем герое позднее, но ничего уже нельзя изменить. Н. Н. сам признается в этом: «Когда я встретился с ней в той роковой комнате, во мне еще не было ясного сознания моей любви.. . оно вспыхнуло с неудержимой силой лишь несколько мгновений спустя, когда, испуганный возможностью несчастья, я стал искать и звать ее.. . но тогда уже было поздно» .
Автор осуждает своего героя. Да и сам господин Н. с сарказмом говорит о своем решении быть счастливым «завтра» : «У счастья нет завтрашнего дня...» .
Сцена свидания, в которой мы в последний раз встречаемся с главной героиней повести, окончательно проясняет, насколько сложен и противоречив характер Аси. За короткое время свидания она испытывает целую гамму чувств — робость, вспышку счастья, полную самоотдачу («Ваша она чуть слышно») , стыд и отчаяние. Мы понимаем, насколько она сильна характером, что смогла сама прекратить мучительную сцену и, победив свою слабость, «с быстротою молнии» исчезла, оставив господина Н. Н. в полной растерянности.
Достоевский в своем романе изображает столкновение теории с логикой жизни. По мнению писателя, логика жизни всегда опровергает, делает несостоятельной любую теорию. Значит, строить жизнь по теории нельзя. И потому главная философская мысль романа раскрывается не как система логических доказательств и опровержений, а как столкновение человека, одержимого крайне преступной теорией, с жизненными процессами, опровергающими эту теорию. Теория Раскольникова основывается на неравенстве людей, на избранности одних и унижении других. И убийство старухи задумано как жизненная проверка этой теории. Такой изображения убийства отражает авторскую позицию: преступление, которое совершил Раскольников, — это низкое, подлое дело с точки зрения самого героя. Но он совершил его сознательно, переступил свою человеческую натуру, хотя как будто и не по своей воле, будто выполняя чье-то предписание. В трактире Раскольников подслушал рассуждения студента о том, что во имя высоких целей старуху-процентщицу можно убить. Но возникло непредвиденное обстоятельство — роковой случайностью стало убийство Лизаветы. Убив старуху, он перевел себя в разряд людей, к которым не принадлежат ни Разумихин, ни сестра, ни мать, ни Соня. Он отрезал себя от людей. Это мешает ему не только жить спокойно, но и просто жить. Поэтому душевная борьба героя становится все запутаннее, Раскольников по-прежнему верит в силу своей идеи и презирает себя за слабость. В то же время он страдает от невозможности общения с матерью и сестрой, думать о них так же мучительно, как думать об убийстве Лизаветы. Раскольников должен, по своей теории, отступиться от тех, за кого страдает. Ему невыносима мысль о том, что его теория сходна с теориями Лужина и Свидригайлова, он ненавидит их, но не имеет права на эту ненависть. "Мать, сестра, как я люблю их! Отчего теперь я их ненавижу, подле себя не могу выносить..." В монологе показан весь ужас его положения: человеческая натура столкнулась с его нечеловеческой теорией, и она, теория, победила. Достоевский не показывает нравственного воскрешения своего героя. Задача писателя заключается в том, чтобы показать, какую власть над человеком может иметь идея и какой страшной может быть эта идея. Идея героя о праве сильного на преступление оказалась абсурдной. Реальная жизнь победила теорию. Истерзавшись от одиночества, сомнений и мук совести, Раскольников принимает путь смирения, сострадания, а в конечном счете отказывается от какого-либо протеста. Достоевский понимал, что такой финал противоречит логике развития художественного образа Раскольникова, да и слова покаяния и смирения Раскольникова звучат не очень убедительно. Но все-таки звучат! Достоевский хочет убедить читателя в бессмысленности и вредности активной борьбы человека за изменение существующего порядка, в бессмысленности и вредности борьбы прежде всего для самого человека. Всеобщая гармония и счастье людей могут быть достигнуты лишь деятельной христианской любовью, страданием и смирением. В реальной жизни этот призыв Достоевского означал лишь отступление перед миром насилия и зла, который так беспощадно обличает роман "Преступление и наказание".
Наприклад, у поетичному дискурсі головною є естетична функція, у науковому – пізнавальна та евристична. В публіцистичному дискурсі метафора найчастіше виконує евристичну функцію, виступаючи засобом осмислення нових суспільно-політичних реалій, а також аргументувальну функцію як засіб переконання [Артюнова, 134-35].