В образе Сильвера нет и следа схемы, хотя он вовсе не обременен бытовыми подробностями. Их не больше, чем надо для характеристики юноши, в напряженной внутренней жизни которого житейские мелочи занимают совсем немного места. Становление, духовный рост его личности показаны как процесс живой, позволяющий увидеть Сильвера во всей непосредственности и трепетной человечности, с его наивностью и мужеством, с детской незащищенностью и юношеской бескомпромиссностью, в основе которой – острое чувство справедливости чувствовать красоту и испытывать жалость. Золя говорил: мы не станем описывать того, что совершается в сердце или мозгу персонажей, «не отыскивая в окружающей среде причин либо последствий этого». Внук родоначальницы Маккаров Аделаиды Фук, сын Урсулы, ее дочери от Маккара, Сильвер, как указано в родословном древе, должен был соединить в себе наследственный невроз по линии матери с устойчивым здоровьем отца-трудолюбивого, основательного Человека – шляпочника Муре, который передал сыну свис отвращение к кабакам и к воскресному отдыху. Однако в истории Сильвера внешним обстоятельствам придано значение большее, чем наследственным чертам.Образ Сильвера заставляет вспомнить весьма интересные замечания Фокса о романе английского писателя Марка Резерфорда «Революция в Тэннерс-Лэйк» – книге, в которой критик находил «все мыслимые недостатки», но открывал и великолепные достоинства. В образе главного героя – печатника Захарии Кольмена, писал он, «нет пропасти между поэзией его воображения и прозой его жизни». Это наблюдение Фокса настолько важно, что могло бы выступать в роли своего рода критерия. Ведь схематизм, односторонность литературного персонажа высокого плана обусловлены чаще всего этим разрывом между «поэзией воображения» и «прозой жизни», неумением писателя найти в образе ту грань, которая позволила бы сохранить высокие идеальные черты героя, не разрушая конкретных связей, соединяющих его со средой, давая ему возможность жить «в трех измерениях».Для юноши Сильвера в «Карьере Ругопов» было создано это трехмерное пространство. Вся жизнь Сильвера Муре, от рождения до смерти, предстает в романе. Однако сведения о происхождении, среде, профессии, родственных отношениях, как ни велико их значение, еще не могут показать личность героя в «трех измерениях».Сильвер с успехом обучался у каретного мастера, и из него вышел отличный работник. Но «его запросы не удовлетворялись одним насущным хлебом». Им владела жажда совершенства, он желал вносить в труд свое понимание красоты и изящества. Сильвер старательно делал одноколки у Виана, но, увидев однажды коляску, необыкновенно искусно сработанную, загорелся мечтой создать такую же. Он стал посещать рисовальную школу, штудировать раздобытый где-то учебник геометрии, «неделями ломая голову над самыми простыми вещами». Грубые забавы приятелей отталкивали его; он предпочитал оставаться среди множества книг, «разрозненных, купленных за бесценок у старьевщика», перечитывая без конца томик Руссо, найденный в куче ржавых замков. «Клочки украденных знаний только разжигали его благородный пыл. Он понял, что существуют недоступные для него горизонты» и жадно к ним стремился.
Я просто набрасаю хоть что-то, может тебе пригодится Итак, Лермонтов открыл образ "лишнего человека", которым предстаёт Печорин До этого такой образ был у Пушкина "Евгений Онегин" Печорину как бы нигде нет места, он не знает, куда податься и чем заняться, поэтому вечно скучает и развлекается только интригами, обманом других и разными непостоянностями в любовных увлечениях (вспомним Бэлу и княжну Мери). Милые наивные девушки того времени, воспитанные на французских романах (тут кстати тоже можно вспомнить Пушкинскую Татьяну Ларину), были доверчивы и наивны до крайности. Печорину было легко стать идеалом такой дамы из света (Это как раз княжна Мери), но всё это очень скучно и надоедало ему как только сия недотрога открывала своё сердце перед ним. Он не умел любить по-настоящему. Разве что некая нежность осталась в нём к Вере. Но им не быть вместе, ибо он сам говорит, что все, кто рядом с ним обречены на страдание и несчастье. Герой понимает это, понимает, что его саркастичный характер не изменить, он умён не по годам, но ему уже наскучила эта жизнь. Он пытается окунуться в страсть, но она лишь недолго его увлекает. Нет ничего на свете, что могло бы развеять его депрессию и сплин.
