мало что понявший из речей чацкого скалозуб соглашается с ним в оценке напыщенных гвардейцев. армия, по мнению бравого служаки, ничуть не хуже «гвардионцев».
вбегает софья и бросается к окну с криком: «ах, боже мой, упал, убился! » оказывается, это молчалин «треснулся» с лошади (выражение скалозуба).
чацкий задумывается: почему так испугана софья? вскоре приходит молчалин и успокаивает присутствующих — ничего страшного не произошло.
рекламе брифли бесплатенсофья старается оправдать свой неосторожный порыв, но лишь усиливает зародившиеся у чацкого подозрения.
оставшись наедине с молчалиным, софья тревожится о его здоровье, а тот обеспокоен её несдержанностью («злые языки страшнее пистолета»).
после разговора с софьей чацкий приходит к выводу, что она не может любить столь ничтожного человека, но тем не менее бьётся над загадкой: кто же её возлюбленный?
затевает чацкий беседу и с молчалиным и ещё более укрепляется в своём мнении: невозможно любить того, чьи достоинства сводятся к «умеренности и аккуратности», того, кто не решается иметь собственное мнение и преклоняется перед знатностью и властью.
на вечер к фамусову продолжают съезжаться гости. первыми прибывают горичевы, старые знакомые чацкого, с которыми он беседует по-дружески, тепло вспоминая прошлое.
появляются и другие лица (княгиня с шестью дочерями, князь тугоуховский и др.) и ведут пустейшие разговоры. графиня-внучка пытается уколоть чацкого, но он легко и остроумно парирует её выпад.
горич представляет чацкому загорецкого, прямо в глаза характеризуя последнего как «мошенника» и «плута», но тот делает вид, что нисколько не задет.
приезжает хлестова, старуха властная и не терпящая никаких возражений. перед ней проходят чацкий, скалозуб и молчалин. благоволение хлестова выражает лишь секретарю фамусова, поскольку он хвалит её собачку. обращаясь к софье, чацкий иронизирует по этому поводу. софью саркастическая речь чацкого бесит, и она решает отомстить за молчалина. переходя от одной группы гостей к другой, она исподволь намекает на то, что чацкий, похоже, не в своём уме.
слух этот тотчас разносится по всей гостиной, а загорецкий добавляет новые подробности: «схватили, в желтый дом, и на цепь посадили». окончательный приговор выносит графиня-бабушка, глухая и почти выжившая из ума: чацкий — басурман и вольтерьянец. в общем хоре возмущенных голосов достается и всем прочим вольнодумцам — профессорам, , баснописцам…
чацкий, потерянно бродящий в толпе чуждых ему по духу людей, сталкивается с софьей и с негодованием обрушивается на московское дворянство, которое преклоняется перед ничтожеством только потому, что оно имело счастье родиться во франции. сам чацкий убежден, что «умный» и «бодрый» народ и его обычаи во многом выше и лучше иностранных, но его никто не хочет слушать. все кружатся в вальсе с величайшим усердием.
гости уже начинают расходиться, когда опрометью вбегает ещё один старый знакомый чацкого, репетилов. он кидается к чацкому с распростёртыми объятиями, с места в карьер начинает каяться в различных прегрешениях и приглашает чацкого посетить «секретнейший союз», состоящий из «решительных людей», которые безбоязненно о «матерьях важных». однако чацкий, знающий цену репетилову, кратко характеризует деятельность репетилова и его друзей: «шумите вы и только! »
репетилов переключается на скалозуба, рассказывая ему горестную своей женитьбы, но и тут не находит взаимопонимания. лишь с одним загорецким удаётся репетилову вступить в разговор, да и то предметом их обсуждения становится сумасшествие чацкого. репетилов сначала не верит слуху, но остальные настойчиво его, что чацкий — настоящий сумасшедший.
задержавшийся в комнате швейцара чацкий все это слышит и негодует на клеветников. его беспокоит только одно — знает ли софья о его «сумасшествии»? ему и в голову прийти не может, что именно она распустила этот слух.
в вестибюле появляется лиза, за ней плетётся заспанный молчалин. служанка напоминает молчалину, что барышня ждёт его. молчалин признается ей, что ухаживает за софьей, дабы не потерять её приязни и тем самым укрепить своё положение, по-настоящему же ему нравится одна лиза.
это слышат тихо подошедшая софья и прячущийся за колонной чацкий. разгневанная софья выступает вперед: «ужасный человек! себя я, стен стыжусь». молчалин пытается отпереться от сказанного, но софья глуха к его словам и требует, чтобы он сегодня же покинул дом своего благодетеля.
чацкий тоже даёт волю чувствам и обличает коварство софьи. на шум сбегается толпа слуг во главе с фамусовым. он грозится отослать дочь к тётке, в саратовскую глушь, а лизу определить в птичницы.
чацкий горько смеётся и над собственной слепотой, и над софьей, и над всеми единомышленниками фамусова, в обществе которых и впрямь трудно сохранить рассудок. восклицая: «пойду искать по свету, / где оскорблённому есть чувству уголок! » — он навсегда покидает некогда столь дорогой ему дом.
сам же фамусов более всего тем, «что станет говорить / княгиня марья алексевна! »
"В споре рождается истина". Правда, в произведении Шукшина истина не коснулась предмета спора, зато показала, что спорщики бывают разными. Перед нами блеснул демагог Глеб Капустин. Для него и ему подобных важен не предмет, а результат спора. Умело жонглируя теорией и заводя оппонента в дебри логических противоречий, они стараются "щелкнуть по носу" зазнавшихся, на их взгляд, кандидатов наук.
Вообще Шукшин заложил в это произведение более глубокую мысль. Многие ученые осуждались партией за империалистические взгляды в науке, за следование учениям буржуазных теоретиков. Но наука не знает границ. И указывать ученым на то, что они оторвались от народа абсурдно.