Первый сборник его стихотворений «Мечты и звуки» похвалил писатель и литературный критик Ксенофонт Полевой. Благосклонно отнёсся к сборнику и Василий Жуковский. Тем не менее, известный литературный критик Виссарион Белинский пренебрежительно отозвался о книжке в «Отечественных записках». В то же время именно Белинский в дальнейшем оценил достоинства крупного ума и таланта Некрасова[14]. Кроме того, он видел в лице Некрасова представителя критического реализма и художника с заметно выраженной революционной тенденцией.
Среди читателей также не было единой реакции на творчество Некрасова. В среде собственнических классов оно встретило решительное осуждение. Его стихами возмущались в кружке Белинского — Василий Боткин, Александр Дружинин и Иван Тургенев, которые придерживались пушкинских традиций стихосложения, и их не устраивал прозаизм некрасовской рифмовки. Дворянская критика также не одобряла эксплуатацию Некрасовым «народной темы». Боткин советовал ему бросить «воспевать любовь ямщиков, огородников и всю деревенщину».
Основных же своих поклонников поэт нашёл в среде революционных разночинцев: Белинский, Дмитрий Писарев, Николай Чернышевский. Белинский восторгался сочувствием Некрасова к «людям низкой породы», Писарев уважал его за сочувствие к страданиям простого человека и за готовность «честное слово» замолвить за бедняка и угнетённого, Чернышевский писал из Сибири, что слава Некрасова будет бессмертна, и называл его гениальнейшим и благороднейшим из всех русских поэтов. В целом революционно-демократическая критика того времени давала творчеству Некрасова высокую оценку
Также Чернышевский высоко ценил пьесы Некрасова, которые, по его собственному признанию, заставляли его «рыдать». Он, а затем и критик Николай Добролюбов, рассмотрели в Некрасове не только социального и гражданского поэта, но и «поэта сердца», лирика, которому удалось найти новые слова для выражения лучших человеческих чувств. Речь шла и о новом отношении к женщине, об уважении её прав. Современники поэта отмечали, что Некрасов, открывший новую главу в истории русской лирической поэзии, унаследовал пушкинскую ясность выражения мысли, а порой и пушкинскую стилистику.
Тургенев в своих отзывах о стихах Некрасова не раз вспоминал Пушкина: «Стихи твои просто пушкински хороши…»
Как отмечается в энциклопедии «Британика», несмотря на то, что «работам Некрасова не хватает мастерства и выверенности», основные его произведения были наделены особой силой, новизной и оригинальностью выражения
Было у царя три сына и надумал царь их женить. Велел им стрелять из лука и куда стрела прилетит там и будет невеста. Старшие братья попали к купцу и боярину, а младший попал в болото и стала его невестой лягушка, да не простая. Решил царь испытать своих невесток и наказал к утру рубашку сшить. Лягушка уложила Иван спать, а сама обернулась Василисой Премудрой и позвала своих нянек и мамок, а те мигом рубашку сшили и золотом вышили. Лучше всех вышла рубашка у царевны лягушки. Также и с хлебом получилось. Созвал царь пир и велел невесткам прийти. Старшие братья пришли с невестками, а Иван один и все над ним потешались. Но тут гром раздался, а Иван наученный лягушкой и говорит гостям, чтоб не пугались - мол его лягушонка едет. Приехала Василиса Премудрая, самая красивая среди гостей оказалась. А как плясать пошла - рукой махнет - озеро, второй - лебеди плавают. Старшие невестки попытались повторить, да только кости раскидали и в царя попали. Иван тихонько домой сбегал да сжег шкуру лягушачью. Увидела то Василиса и запечалилась. Превратилась в кукушку и к Кощею улетела. Заплакал Иван, да делать нечего, собрался и пошел супругу свою Идет, видит старичок. Дал старичок Ивану клубок, который доведет его до Василисы. Шел дальше Иван Царевич и по дороге медведя, селезня, зайца и щуку. А потом дошел до Бабы Яги и рассказала ему Баба Яга что смерть Кощея в сундуке на дереве. Нашел Иван то дерево, прибежал медведь и сломал дуб. Упал сундук и разбился, выбежал из сундука заяц, но другой заяц его догнал и порвал. Так же случилось и с уткой. А вот из моря яичко щука достала. Сломал Иван иглу и умер Кощей. А Иван возвратился домой с Василисой Премудрой.
Решил царь женить своих сыновей и велел стрелять им из лука, старшие боярыню и купчиху в жены взяли, а младшему лягушка досталасьИспытывал царь жен сыновей, но лучше всех справилась лягушка - и рубашку сшила и хлеб испекла на диво.Устроил царь пир, а лягушка обернулась Василисой Премудрой и приехала, всем красавицам красавица.Тихонько сжег Иван Царевич лягушачью шкурку, но пришлось Василисе к Кощею возвращаться.Пошел Иван Царевич ее искать и в дороге медведю, селезню, зайцу и щуке, а баба Яга подсказала ему где смерть Кощеева спрятана.Нашел Иван сундук ему звери им и убил он Кощея, а сам на Василисе женился.
Первый сборник его стихотворений «Мечты и звуки» похвалил писатель и литературный критик Ксенофонт Полевой. Благосклонно отнёсся к сборнику и Василий Жуковский. Тем не менее, известный литературный критик Виссарион Белинский пренебрежительно отозвался о книжке в «Отечественных записках». В то же время именно Белинский в дальнейшем оценил достоинства крупного ума и таланта Некрасова[14]. Кроме того, он видел в лице Некрасова представителя критического реализма и художника с заметно выраженной революционной тенденцией.
Среди читателей также не было единой реакции на творчество Некрасова. В среде собственнических классов оно встретило решительное осуждение. Его стихами возмущались в кружке Белинского — Василий Боткин, Александр Дружинин и Иван Тургенев, которые придерживались пушкинских традиций стихосложения, и их не устраивал прозаизм некрасовской рифмовки. Дворянская критика также не одобряла эксплуатацию Некрасовым «народной темы». Боткин советовал ему бросить «воспевать любовь ямщиков, огородников и всю деревенщину».
Основных же своих поклонников поэт нашёл в среде революционных разночинцев: Белинский, Дмитрий Писарев, Николай Чернышевский. Белинский восторгался сочувствием Некрасова к «людям низкой породы», Писарев уважал его за сочувствие к страданиям простого человека и за готовность «честное слово» замолвить за бедняка и угнетённого, Чернышевский писал из Сибири, что слава Некрасова будет бессмертна, и называл его гениальнейшим и благороднейшим из всех русских поэтов. В целом революционно-демократическая критика того времени давала творчеству Некрасова высокую оценку
Также Чернышевский высоко ценил пьесы Некрасова, которые, по его собственному признанию, заставляли его «рыдать». Он, а затем и критик Николай Добролюбов, рассмотрели в Некрасове не только социального и гражданского поэта, но и «поэта сердца», лирика, которому удалось найти новые слова для выражения лучших человеческих чувств. Речь шла и о новом отношении к женщине, об уважении её прав. Современники поэта отмечали, что Некрасов, открывший новую главу в истории русской лирической поэзии, унаследовал пушкинскую ясность выражения мысли, а порой и пушкинскую стилистику.
Тургенев в своих отзывах о стихах Некрасова не раз вспоминал Пушкина: «Стихи твои просто пушкински хороши…»
Как отмечается в энциклопедии «Британика», несмотря на то, что «работам Некрасова не хватает мастерства и выверенности», основные его произведения были наделены особой силой, новизной и оригинальностью выражения