мне написать сочинение, правда оно по русскому : сочинение (проблема, комментарий, позиция автора, своё мнение, 2 примера, вывод) по В.Чивилихину: Высотный дом ажурно вырисовывался в мутном небе, лишь временами его стройный шпиль расплывался и исчезал в низких сырых тучах, что медленно тянулись над крышами , и казалось, все здание величаво плывет им навстречу. Оно росло меж расступающихся домов, широко раскидывало крылья, рельефно проступало сквозь волглый туман своими башенками и фризами. Люблю я московские высотные дома! Не те новые высокие сегодняшние параллелепипеды, возникающие вдруг то там, то сям по городу, очень похожие на чемоданы стоймя и плашмя, а именно высотные дома. Что в пору моего студенчества неспешно, основательно и одновременно воздвигнулись семью белыми утесами над нашей столицей, стоящей, как и Рим, на семи холмах… Никогда не соглашался с теми, кто, следуя моде – было же время! – почем зря ругал их. Помню, как герой одного популярного тогда романа, из ученых – физиков, подходя, как сейчас я, к этому скульптурно – монументальному и в то же время изящному и легкому дому на Котельнической набережной, назвал его почему – то «чванливым и плоским». В те годы мне однажды удалось проделать маленький эксперимент. На плакатную фотопанораму Москвы я положил несколько бумажек и подвел и ней москвичей – оппонентов? - Что за город? Они недоуменно рассматривали невыразительные ряды и скопления домов и не смогли увидеть никаких подробностей, сглаженных масштабом. - Ну, знаешь! Это может быть Пермью или Курском. - Или Марселем…Плоский какой – то город. Дунул я на бумажки, закрывавшие верх высотных зданий, и они ахнули. - Москва! Говорили тогда, что дороги эти здания, но разве дешево обошлись Кремлевские башни, московское метро? С излишествами, дескать, однако «излишеств» куда поболе в отделке Василия Блаженного или, скажем, того же метро, если сравнить его с заграничными. Высотные здания, будучи несколько похожими друг на друга и в то же время очень разными, естественно и тактично дописали градообразующий абрис Москвы, и было что – то истинно высокое и символичное в замысле, увенчавшем Ленинские горы, вознесшем над столицей ее университет. Высотный дом на Котельнической набережной стоит хорошо, красиво, с любой стороны выглядит не плоским, а объемным.
Так, чем кормит меня хозяин? Любит ли он меня? Не бросит ли? Вот я сегодня один, мой хозяин ушёл в школу, а его родители на работу, но мне не скучно, ведь у меня есть игрушки. Интересно, а во сколько вернётся мой друг? Я когда-нибудь увижу мир? А вдруг, в один прекрасный день мы поедем куда-нибудь? Выпустят ли меня сегодня погулять? Наверное да, мой маленький друг всегда обо мне заботится, либо я пойду с ним гулять, либо один, но с хозяином гулять интересней. Я люблю его, и хочу, чтобы мы всегда вместе играли, веселились, гуляли, и чтобы я всегда будил его по утрам, он без меня как без рук, я как будильник, только лучше. Я живой.
1.бить баклуши - бездельничать 2.валять дурака - бездельничать, придуриваться 3.палец о палец не ударил - не приложил никаких усилий 4. Авгиевы конюшни - очень грязное место 5. Ахиллесова пята - единственное уязвимое место 6. Крылатые слова - устойчивые выражения, которые нельзя принимать дословно 7. Вверх тормашками. Раньше существовал глагол "тормашить" (ходить). Получается, фразеологизм имеет значение "вверх ногами" 8. Попасть в переплет. Сейчас слово "переплет" ассоциируется с книгами или журналами, но раньше так назывались... ловушки для рыб, сделанные из веток!Сейчас фразеологизм означает "попасть в неловкую, трудную ситуацию" 9. Ганнибалова клятва - твердая решимость бороться до конца, обещание неизменно следовать своим идеалам 10. Аредовы веки - исключительное долголетие
сочинение (проблема, комментарий, позиция автора, своё мнение, 2 примера, вывод) по В.Чивилихину:
Высотный дом ажурно вырисовывался в мутном небе, лишь временами его стройный шпиль расплывался и исчезал в низких сырых тучах, что медленно тянулись над крышами , и казалось, все здание величаво плывет им навстречу. Оно росло меж расступающихся домов, широко раскидывало крылья, рельефно проступало сквозь волглый туман своими башенками и фризами. Люблю я московские высотные дома! Не те новые высокие сегодняшние параллелепипеды, возникающие вдруг то там, то сям по городу, очень похожие на чемоданы стоймя и плашмя, а именно высотные дома. Что в пору моего студенчества неспешно, основательно и одновременно воздвигнулись семью белыми утесами над нашей столицей, стоящей, как и Рим, на семи холмах… Никогда не соглашался с теми, кто, следуя моде – было же время! – почем зря ругал их. Помню, как герой одного популярного тогда романа, из ученых – физиков, подходя, как сейчас я, к этому скульптурно – монументальному и в то же время изящному и легкому дому на Котельнической набережной, назвал его почему – то «чванливым и плоским». В те годы мне однажды удалось проделать маленький эксперимент. На плакатную фотопанораму Москвы я положил несколько бумажек и подвел и ней москвичей – оппонентов? - Что за город? Они недоуменно рассматривали невыразительные ряды и скопления домов и не смогли увидеть никаких подробностей, сглаженных масштабом. - Ну, знаешь! Это может быть Пермью или Курском. - Или Марселем…Плоский какой – то город. Дунул я на бумажки, закрывавшие верх высотных зданий, и они ахнули. - Москва! Говорили тогда, что дороги эти здания, но разве дешево обошлись Кремлевские башни, московское метро? С излишествами, дескать, однако «излишеств» куда поболе в отделке Василия Блаженного или, скажем, того же метро, если сравнить его с заграничными. Высотные здания, будучи несколько похожими друг на друга и в то же время очень разными, естественно и тактично дописали градообразующий абрис Москвы, и было что – то истинно высокое и символичное в замысле, увенчавшем Ленинские горы, вознесшем над столицей ее университет. Высотный дом на Котельнической набережной стоит хорошо, красиво, с любой стороны выглядит не плоским, а объемным.